Подготовка и проведение харьковского наступления ВСУ вскрыли то, что страны НАТО изменили формат своего участия в конфликте с опосредованного на непосредственный. На первых этапах спецоперации США и ЕС считали, что будет достаточным раздать спутниковый интернет, отправить на Украину пару тысяч ящиков с ПТРК и ПЗРК и развединформацию о передвижении российских войск. Но аппетит приходит во время еды, и в какой-то момент США вернулись к своей стратегической задумке использовать Украину в качестве военного тарана для разрушения РФ.
Теперь страны НАТО не только поставляют вооружение и разведданные, но и комплектуют ВСУ наёмниками и руководят боевыми операциями. Поддержка и курирование Украины сменились на классическую «войну чужими руками». Подрывы газопровода на Балтике и Крымском мосту наглядно показали, что Запад «повысил ставку» в конфронтации.
Ответная реакция
Это вызвало естественную переоценку противника со стороны военно-политического руководства РФ и соответствующие меры.
Во-первых, была объявлена частичная мобилизация для увеличения группировки войск на фронте. Это стало первым вызовом для общества, которое только начинает осознавать всю серьёзность противостояния России не с Украиной, а с Западом. Публичное столкновение «гражданского общества», как назвала это Маргарита Симоньян, с военным ведомством по вопросам качества проведения мобилизации продемонстрировало всю серьёзность и противоречивость происходящих управленческих и политических процессов.
Во-вторых, был назначен единый командующий группировкой, которого СМИ и военкоры сразу же сделали звездой. Суровые времена требуют сурового военачальника, внешний облик и фамилия у которого соответствующие.
В-третьих, Вооружённые силы РФ начали наносить массированные удары по энергетической инфраструктуре Украины и другим стратегическим объектам. Это такой тип атаки, на который противник не способен отвечать симметрично. Уничтожение электростанций усугубит к тому же энергокризис в Европе.
Сложно не согласиться с мнением комбата «Восток» (ДНР) и по совместительству философствующего аналитика Ходаковского по поводу психологического значения этих ударов, которое он высказал в интервью КП:
Наши военные не озверели, не оскотинились [в отличие от украинских — прим. авт.]. А ударами по инфраструктуре мы показываем Украине, как в действительности может быть. Что общество украинское, радующееся убийству пророссийских граждан в Купянске, не защищено от возмездия. Сейчас они испытывают страх. К сожалению, человек так устроен, что совсем немного есть способов достучаться до его сознания. Может, через свой страх они поймут и нашу беду. Потому что украинское общество — один из инструментов войны. Это не просто масса, которая наблюдает за происходящим. Нет, они делают эту войну своей моральной поддержкой… Да, мы до сих пор придерживались нигде не прописанных правил гуманизма, но теперь слегка оскалились.
Таким образом, массированные обстрелы украинского тыла показывают также и то, что военно-политическое руководство РФ переоценило место и роль украинского общества в конфликте. После более чем полугода спецоперации стало понятно, что пропаганда и здравый смысл не оказывают достаточного воздействия на тех, кто молчаливо поддерживает режим Зеленского. Даст ли нужный эффект отключение света и коммунальный кризис в целом, покажет время.
И, наконец, в-четвёртых, 19 октября Путин объявил о ряде управленческих решений, которые можно назвать мобилизацией госкапитализма в условиях повышающегося уровня конфронтации с Западом.
На присоединённых территориях вводится военное положение, формируются региональные штабы по «повышению устойчивости работы экономики, промышленности, налаживанию и расширению выпуска продукции, необходимой для специальной военной операции», и создаётся Совет по координации работы для повышения безопасности на высшем уровне государства. В. Путин:
Решением задач обеспечения специальной военной операции занимаются не только профильные силовые ведомства, но и вся система государственного управления. Нужно продолжить работу по совершенствованию координации. В этой связи поручаю правительству подготовить проект указа президента о создании специального координационного совета. Его возглавит глава кабинета министров, в состав совета войдут вице-премьеры, представители силовых ведомств, социально-экономического блока правительства, администрации президента, а также Государственного совета, что позволит обеспечить тесное взаимодействие со всеми регионами страны.
Некоторые поспешили провести аналогию с созданием в годы Великой Отечественной войны Государственного комитета обороны. Но это не совсем верная аналогия, так как ГКО сосредоточил в своих руках всю государственную власть, а формируемый координационный совет станет, по сути, рабочей группой для повышения качества управленческих процессов.
Трансформация и внутренняя переделка государства и общества
Здесь важно другое: что государство взяло на себя функции прямого вмешательства в экономику с целью обеспечения тыла и фронта спецоперации. Это станет вторым вызовом обществу, прежде всего для предпринимательского сословия, существенная часть которого планировала тихо переждать происходящую политическую бурю.
В среде бизнесменов и управленцев сильны настроения своеобразного оппортунизма, что рано или поздно всё вернётся на круги своя, нужно только потерпеть. Но происходящие процессы носят глобальный характер, а их локализация конфликтом на Украине — это частность. Мир уже не будет прежним, мировая экономика распадается, государства размежёвываются, идёт новая холодная война, в которой система американской гегемонии разрушается. Складывается новый мировой порядок, установление которого будет мучительным и сопряжено со множественными экономическими и военными конфликтами.
Введение чрезвычайных мер по мобилизации госкапитализма в России на самом деле является уже вторым этапом трансформации и внутренней переделки государства и общества.
Финансово-экономический разрыв России с Западом, который растянулся с 2014 по 2022 год, венчает собой завершение эпохи социального эксперимента над нашим народом по построению капитализма западного образца. Того, который в европейских и американских университетах называют неолиберализмом. После развала СССР мы систематически уничтожали свой промышленный и кадровый потенциал, рассчитывая всё необходимое закупать у Запада за нефтегазодоллары. Но оказалось, что условием доступа к западным капиталам, технологиям, товарам и услугам является полный отказ от суверенитета и дальнейший развал страны. Когда у нас возобладали центробежные тенденции и начал формироваться госкапитализм, «западные партнёры» закрыли свои рынки. История политической конфронтации России и Запада лишь отражает этот экономический процесс.
Череда ударов США и ЕС по экономике РФ санкциями привела к обратному эффекту — государство политически централизовалось, начало фокусировать в своих руках экономические процессы. Закручивание гаек в политической области обслуживало эти процессы. Поэтому первый этап трансформации и внутренней переделки государства и общества связан со становлением современных политической и экономической моделей в 2010-х — начале 2020-х годов и ростом суверенитета. Теперь же эти процессы резко усиливаются в связи с открытой конфронтацией с Западом.
Мобилизация госкапитализма — это единственный внутренний резерв, который доступен в текущих общественно-экономических условиях.
