Парламенту Грузии, наконец-таки, был представлен законопроект, ставящий целью профилактику подростковой преступности и социальную реабилитацию подростков в возрасте до 14 лет. Законопроектом предусмотрено создание Центра по реабилитации и поддержке несовершеннолетних, а также строительство специального дома закрытого типа, куда будут направлять тех из них, кто совершил тяжкие преступления. Впрочем, читателям, думаю, будет небезынтересно более подробно ознакомиться с некоторыми положениями представленного в высший законодательный орган нашей страны законопроекта.
Целью вынесенного на рассмотрение парламента Грузии закона является ресоциализация, реабилитация и поддержка лиц, не достигших возраста уголовной ответственности (несовершеннолетних), улучшение профилактики преступлений, а не усиление наказания за них. Согласно законопроекту, процесс поддержки подростков в возрасте от 10 до 18 лет будет опираться на многопрофильный подход, при котором смогут согласованно работать различные государственные структуры. Будет создан Центр по реабилитации и поддержке несовершеннолетних, который станет юридическим лицом системы Министерства юстиции. Решение о перенаправлении в этот Центр детей, совершивших уголовное преступление, будет принимать прокурор.
Предусмотрено не превращать Центр в учреждение закрытого типа. Его сотрудники будут иметь право запрашивать информацию о ребенке непосредственно из его семьи и от государственных структур. Если родитель подростка или иной его законный представитель не станет сотрудничать с Центром, подростку назначат специального представителя. Центр подготовит документ, содержащий отчет и оценку несовершеннолетнего, находящегося в конфликте с законом, в который будут включены его характеристика и потребности. На основании такого отчета дисциплинарная группа Центра составит индивидуальный план по каждому подростку, выполнение которого станет обязательным. В случае, если его родитель или законный представитель откажется сотрудничать с Центром и не станет выполнять решения, предписанные многодисциплинарной группой, он будет привлечен к административной ответственности. Принципиальным моментом является и то, что предусмотренный решением дисциплинарной группы общий срок участия в предусмотренных программах несовершеннолетнего, находящегося в конфликте с законом, не должен составлять меньше одного месяца или быть продолжительней 12 месяцев. При необходимости его можно будет каждый раз продлевать на основании решения многодисциплинарной группы, но тоже не более, чем на 12 месяцев.
Помимо создания Центра, законопроект предусматривает строительство Дома реабилитации и поддержки несовершеннолетних. Подростки будут направляться в него по решению суда, и их пребывание в Доме допускается только сроком до 6 месяцев. Хотя на основании обращения многодисциплинарной группы и по решению суда будет возможно продление этого срока, каждый раз не более, чем на 6 месяцев. В Дом реабилитации и поддержки будут направляться подростки, совершившие преступления, за которые остальным гражданам предусмотрено наказание, превышающее 5 лет лишения свободы. Дети не смогут покидать Дом по собственному желанию. Ими станут заниматься психологи, будет проводиться терапевтическая работа, им предоставят все возможности для получения знаний, а родитель или законный представитель будет иметь право ежедневно навещать своего ребенка или подопечного.
На первый взгляд, все это выглядит очень позитивно, однако часть психологов и правозащитников уже критикуют новый законопроект. Они считают, что изоляция и стигматизация лишь усилят психологическую травму подростка и его антисоциальное поведение. Они полагают, что помещение подростков от 10 до 18 лет в подобное учреждение закрытого типа является неправильным. Тем временем инициаторы законопроекта уверенно утверждают, что подобным способом они сумеют повысить эффективность борьбы с преступностью среди подростков в возрасте до 14 лет, чаще всего совершающими кражи в магазинах, торгующих продуктами и оргтехникой, а также занимающихся грабежом и повреждением автомобилей. Заместитель министра внутренних дел Грузии Александр Дарахвелидзе заявил, что за образец была взята немецкая модель и благодаря ей будет снята «озабоченность, существующая в настоящее время в обществе и у многих частных бизнесов». В опубликованном в 2024 году исследовании «Криминальный менталитет и его влияние на общество» подчеркивается, что «за такими несовершеннолетними стоят хорошо организованные криминальные группы, которые дают несовершеннолетним указания и вовлекают их в различные криминальные деяния».
Сегодня в Грузии действует «Кодекс ювенальной юстиции», согласно которому минимальный возраст для наступления уголовной ответственности установлен на уровне 14 лет, а административной – 16 лет. В соответствии с этим кодексом, задержание, арест и лишение свободы несовершеннолетнего допустимы только как крайняя мера, которая должна применяться по возможности на короткий срок и при условии регулярного пересмотра. Для подростков до 14 лет, которые вовлечены в различные виды криминальной деятельности, в Национальном агентстве пробации действует Центр реферирования несовершеннолетних, который несет на себе ответственность и координирует реабилитацию и ресоциализацию детей до 14 лет (то есть не достигших возраста уголовной ответственности). Однако функционирование этого Центра показало его неэффективность. Целевой группой данного Центра являются несовершеннолетние от 7 до 14 лет, совершившие преступления, предусмотренные Уголовным кодексом. Согласно официальной статистике, в прошлом году в программу реферирования попало 195 несовершеннолетних, из них 164 мальчика и 31 девочка.
Теперь объясню, почему мы не согласны с мнением большинства тех психологов, которые считают новый законопроект чрезмерно строгим. В первую очередь, потому что подростка, совершившего уголовное преступление, действительно нужно отдалить от общества, и отдалить именно по той причине, что он ребенок, и если этого не сделать, у него сформируется синдром безнаказанности. Зная точно, что наказания не последует и что его не арестуют, он совершит вслед за одним преступлением второе, третье, четвертое и… Думаю, психологам должно быть известно, как такие несовершеннолетние пишут по нескольку десятков расписок, заверяя, что больше не совершат криминального деяния, но все повторяется уже на второй-третий день. Нам также не нравится, что, в соответствии с законопроектом, после направления несовершеннолетнего во вновь создаваемый Центр родитель получит право ежедневно его навещать. Если мы собираемся отдалить таких подростков от общества, то такое отдаление касается всех, включая родителей. Это делается исключительно для того, чтобы подросток до конца осознал, что он совершил преступление, и понял: то, что он сделал, плохо, и за это наказывают.
Нам также не особо нравится следующая запись: «На основании такого отчета многодисциплинарная группа Центра составит индивидуальный план по каждому подростку, выполнение которого станет обязательным. В случае, если его родитель или законный представитель откажется сотрудничать с Центром и не станет выполнять решения, предписанные многодисциплинарной группой, он будет привлечен к административной ответственности». Что означает административная ответственность? На него будет наложен штраф или предусмотрено продление срока? А если кто-то повторно не выполнит предписания, что тогда? Может быть имеет смысл подумать и о том, чтобы ущерб, причиненный какому-либо лицу в результате преступления, совершенного подростком, возмещали родители? В таком случае ребенок будет знать, что накажут его маму или папу, и, возможно, это заставит его задуматься. Да и родители тоже станут строже контролировать своих детей…
На прошлой неделе наше внимание привлек еще один законопроект. Речь идет о документе, лишающем эмигрантов права голосовать за рубежом. Почему-то нам представляется, что неслучайно два этих законопроекта увязаны друг с другом по времени. Согласно имеющейся статистике, большинство преступлений совершают несовершеннолетние, родители которых находятся за границей, а дети оказываются предоставлены бабушкам и дедушкам. Они знают, что родители не имеют возможности что-то им сказать, отругать или наказать, а бабушек и дедушек они попросту не слушаются. В целом, большинство из тех, кто отправился в эмиграцию, упрекают власть в том, что она вынудила их жить в отрыве от Родины и дома.
Между прочим, я знаю немало людей, которые находятся за рубежом уже по 20 лет и при этом ругают «Грузинскую мечту», заявляя: из–за нее я был вынужден покинуть свою страну. Даже когда их поправляешь, уточнив, что 20 лет назад «Мечты» вообще еще не существовало, они все равно настаивают на своем и продолжают обвинять именно ее. Соответственно, думаю, правильно, когда гражданина, находящегося за границей, лишают возможности голосовать на месте, потому что, не бывая на Родине годами, он по сути дела утрачивает с ней необходимую связь, не знает реального положения дел и легко поддается манипуляциям реакционно настроенной по отношению к нашей стране западной пропаганды. Оппозиция кричит, что это преступление, нарушение прав человека, но разве не было грубейшим нарушением во времена саакашвилевского правления, когда в случае, если из какой-либо зарубежной страны поступал хотя бы один оппозиционный голос, там немедленно меняли грузинского посла? Это, по-вашему, не было давлением и террором?
Если у тех, кто перечисляет тысячи долларов на непонятные дела в фонд Нануки Жоржолиани, так мучительно болит сердце за Грузию, пусть они приедут сюда, проголосуют и потом летят обратно. А в том, как Запад умеет манипулировать голосами, мы уже убедились на примере выборов в Молдавии, когда Майя Санду получила президентство именно благодаря голосам, полученным от эмигрантов, причем, тех, кто, как оказалось, убежали из страны именно из-за Санду, а теперь вдруг стали ее поддерживать!
Так дальше не получится, и больше такого не будет. При единственной принципиальной оговорке – закон должен быть одинаковым для всех, и, надеюсь, представители власти понимают, что мы в данном случае имеем в виду.
Леван Габашвили
