История на перепутье: кто сегодня переписывает Победу?
Нынешний год отмечен особой датой. Восемь десятилетий назад, в ноябре 1945 года, в Нюрнберге начал работу Международный военный трибунал, учрежденный для суда над главарями нацистской Германии. Этот процесс явился ответом на небывалые ранее в мировой истории злодеяния национал-фашистов. Суд народов, как его еще называют, стал первым в истории опытом осуждения преступлений государственного масштаба — преступных деяний правящего режима, его карательных институтов, высших политических и военных деятелей, дал жесткую оценку их пособникам.
И сегодня, в год 80-летия Великой Победы, память и долг обязывают нас вновь обратиться к урокам Нюрнберга — урокам, которые требуют скрупулезного исторического осмысления, глубокого нравственного и юридического осознания.
Хотел бы напомнить.
К началу 1945 года мировая война вступила в завершающую фазу. Красная армия победоносно подступала к Берлину, и в освобождении Европы участвовало 9 млн советских воинов. Однако как тут не вспомнить те «кровавые скрижали» — 1 млн наших сограждан навсегда остались лежать в сырой земле ими освобожденной Европы. Советские воины освободили от коричневой чумы 16 стран! И своей «кровью искупили Европы вольность, честь и мир».
Война, развязанная в Европе фашистской Германией, на Востоке — империалистической Японией, втянула в свою орбиту более 80% населения всего мира. В ней участвовало 62 государства. Под ружье было поставлено 110 млн человек.
Советский Союз потерял убитыми почти 27 млн человек. Из них 16 млн составили мирные жители (при этом Франция потеряла 412 тыс., Великобритания — 92 тыс., США — 10 тыс.). К людским потерям следует добавить и то, что после войны в СССР рождаемость сократилась на 16%. Таким образом, общие (прямые и косвенные) демографические потери СССР превысили 50 млн человек.
А ущерб, нанесенный только 34 регионам нашей страны нацистами в годы Великой Отечественной войны, по итогам недавних заседаний российских судов, превысил 185 триллионов рублей.
Тогда, сразу после окончания Второй мировой войны, миру казалось, что Нюрнбергский Международный военный трибунал явился неким эпилогом, который подвел черту под кровавыми авантюрами гитлеризма. В отношении казненных главарей Третьего рейха, поставленных вне закона преступных организаций, эта метафора вполне оправданна.
Однако приговор Суда народа был обращен не только к прошлому, но и к будущему. Он должен был служить грозным предостережением всем тем, кто попытался бы посягнуть на мирную жизнь человечества. Но, как оказалось, зло национализма и фашизма не кануло в Лету, как думали тогда в эйфории великой победы…
Что мы видим сейчас? Через 80 лет после окончания Второй мировой войны уроки Нюрнбергского процесса остаются невыученными. Сейчас Европа, предав забвению решения Суда народов, не видит в национал-фашизме глобальной угрозы человечеству. Она превратила его из врага в своего союзника.
Неблагодарность наших прежних союзников в борьбе с нацизмом сейчас не знает границ. Трудно предвидеть, что бы произошло с человечеством, если бы не героические усилия Красной армии, разгромившей гитлеровские орды.
Нюрнбергский процесс стал той бесстрастной летописью, к которой в поисках правды еще долго будут обращаться многие историки и юристы
«В случае победы Гитлера, — сказал мне президент Чехии Милош Земан во время интервью, которое я брал у него для фильма о Нюрнбергском процессе еще до начала СВО, — все мы говорили бы сегодня по-немецки. Это в лучшем, почти невероятном, случае. Или были бы скорее всего в концентрационных лагерях, а то и просто убиты. Надо признать решающую роль Советского Союза в победе».
В этой связи я все чаще думаю: Советский Союз, борясь с фашизмом, освобождал Европу! Но, может быть, многие страны Европы и не следовало освобождать от национал-фашизма, потому что большинство из них от него и сейчас не страдают, а во время Второй мировой войны они вообще были прямыми соучастниками преступлений Третьего рейха.
Вся экономика стран, покоренных (да и не покоренных) Третьим рейхом, реально работала против нашего государства. Мы воевали против военно-промышленного комплекса и ресурсов всего Запада. Из Франции вермахту было поставлено 200 тысяч автомобилей, на ее заводах ремонтировались танки «Рено» и поставлялись гитлеровцам морские бомбардировщики «Дорнье». Из Чехии и Бельгии шли мощные поставки стрелкового оружия. Даже из нейтральной Швеции поставлялись в фашистскую Германию подшипники для танков и подводных лодок, а также железная руда.
Поставки шли и из США. Компания «Стандарт Ойл» снабжала Германию миллионами баррелей нефти. На Канарских островах была устроена заправочная база для немецких субмарин. Она же продала нацистам через посредников большую партию хлопка, из которого производили порох, а также 25 тысяч тонн взрывчатки. Американские компании продавали немцам аппаратуру спецсвязи, взрыватели к снарядам, радиолокационное оборудование и многое другое. Достаточно сказать, что прибыль американских корпораций во время войны выросла с 6 млрд в 1940 году до 10 млрд в 1944 году. Хорошо отлаженный довоенный американо-немецкий бизнес приносил большие дивиденды.
У меня сейчас все больше складывается впечатление, что немалая часть «пострадавшего» Запада смертельно оскорблена существованием самой России, которая борется с неонацизмом.
При этом громче всех сегодня о «русской агрессивности» кричат те, кто собственными руками пытался — и продолжает пытаться — уменьшить русскоязычный мир на этой планете.
И это происходит на фоне постепенного стирания памяти о роли нашего Отечества во Второй мировой войне. Последние опросы (2024 года) общественного мнения во Франции показывают, что всего 25% французов считают главным победителем СССР, а 60% — США. Тогда как 80 лет назад цифры были диаметрально противоположными: 57% считали главным победителем СССР и всего 20% — США. Мир тогда еще хорошо помнил итоги Суда народов.
В этой связи считал бы уместным особо подчеркнуть: советское руководство с самого начала войны последовательно и настойчиво проводило линию на проведение именно международного суда над руководителями фашистской Германии. Советское правительство еще в конце 1941 года поставило перед союзниками вопрос об ответственности германского правительства и командования за совершаемые ими преступления. Созданная Чрезвычайная государственная комиссия собрала множество материалов, уличающих гитлеровцев в преступных злодеяниях.
Однако идея международного судебного процесса над главными немецкими военными преступниками утвердилась не сразу. Премьер Великобритании У. Черчилль говорил, что нацистская верхушка должна быть просто казнена без всякого суда. Похожие идеи существовали и по другую сторону Атлантики. В марте 1943 года госсекретарь США Хэлл заявил, что предпочел бы «расстрелять и уничтожить физически все нацистское руководство». А Верховный главнокомандующий войсками союзников в Европе Д. Эйзенхауэр 10 июля 1944 года предложил расстреливать представителей вражеского руководства «при попытке к бегству».
Президент США Ф. Рузвельт не только не возражал соратникам, но и поддерживал их. 19 августа 1944 года он заметил: «Мы должны быть по-настоящему жесткими с Германией, и я имею в виду весь германский народ, а не только нацистов. Немцев нужно либо кастрировать, либо обращаться с ними таким образом, чтобы они забыли и думать о возможности появления среди них людей, которые хотели бы вернуть старые времена и снова продолжить то, что они вытворяли в прошлом».
Вот такая судьба, возможно, ожидала бы Германию, если бы не твердая позиция СССР и, в частности, И. Сталина, который организации и проведению Нюрнбергского процесса уделял очень большое внимание. Достаточно сказать, что Сталин принимал А. Вышинского, отвечающего за проведение Нюрнбергского процесса, не реже 1 раза в неделю. Ознакомившись с записями журнала посещений, который вел его личный помощник, заведующий особым сектором ЦК А. Поскребышев, я посчитал, что если маршал Победы Г. Жуков во время проведения Нюрнбергского процесса был у Сталина 11 раз, то Вышинский — в 5 раз больше, т.е. 55 раз.
«Мы должны сделать так, — настаивал британский премьер Черчилль на встрече со Сталиным в Кремле 9 октября 1944 года, — чтобы даже нашим внукам не довелось увидеть, как поверженная Германия поднимается с колен!» Ответ советского вождя на этот вопрос был категоричен: «Слишком жесткие меры возбудят жажду мести». А когда британский премьер пытался все же навязать свое мнение, непреклонный Сталин очень твердо артикулировал свою мысль: «Что бы ни произошло, на это должно быть соответствующее судебное решение. Иначе люди скажут, что Черчилль, Рузвельт и Сталин просто отомстили своим политическим врагам!»
Постепенно к идее суда подходили и западные союзники. В конечном счете советское руководство добилось своего. И как видим, суд состоялся, несмотря на мнения союзников, которые считали, что процесс над главными немецкими преступниками должен был быть больше политическим, чем юридическим. А президент США Рузвельт вообще думал сделать заседание суда закрытым и не допускать туда корреспондентов. Советская же сторона придерживалась противоположной точки зрения по этому вопросу и провела свое мнение в жизнь — на Нюрнбергском процессе большую половину зала (250 из 350 мест) занимали именно представители СМИ. Все 403 заседания трибунала были открытыми. Печать, радио, кино дали возможность миллионам людей почти в течение года во всем мире следить за ходом этого исторического процесса.
При этом важно отметить, что во время работы над Уставом Международного военного трибунала возникали споры. Ведь главные партнеры по антигитлеровской коалиции имели разные правовые системы (англосаксонская, континентальная и социалистическая). Тем не менее, несмотря на наличие существенных трудностей, юристы четырех держав-победительниц нашли взаимоприемлемые решения и сформировали уникальный процессуальный инструментарий, который оказался действенным. 8 августа 1945 года Устав был принят, и по нему работал Главный процесс человечества.
Советские обвинители представляли доказательства не только по преступлениям, совершенным против СССР, но и против Чехословакии, Польши, Югославии, Греции, а также о преднамеренном убийстве 50 пленных офицеров британского воздушного флота, бежавших в марте 1944 года из лагеря в Сагане (их расстреляли после поимки по прямому приказу Гитлера). Выступления главного обвинителя от СССР Р. Руденко на процессе были убедительными, громкими, юридически выверенными, доказательными и резонансными. Он не просто обвинял, он сумел подняться до философских высот осмысления мировой трагедии. Разоблачал глубинную сущность фашизма, людоедские планы уничтожения целых государств и народов, непреходящую опасность идей национального превосходства. Доводы главного советского обвинителя легли в основу признания агрессивной войны тягчайшим преступлением.
Неоспоримым доводам Р. Руденко добавил убедительности и блестящий тактический ход: появление на процессе в качестве свидетеля фельдмаршала Паулюса, которого удалось доставить незаметно в зону американской оккупации, в город, кишевший сотрудниками разных спецслужб!
Все в Германии, да и в мире считали, что Паулюс мертв. Ровно за три года до этого, 3 февраля 1943 года, в Третьем рейхе был объявлен национальный траур. У гроба Гитлер произнес проникновенную речь о подвигах погибшего под Сталинградом Паулюса. Он был похоронен как герой. И в его гроб Гитлер лично положил маршальский жезл. Но гроб был пуст. Для Рейха Паулюс умер, но он жил в России. Его берегли для судебного процесса над главными нацистскими преступниками.
Идея о тайной доставке Паулюса из России в Нюрнберг принадлежала в том числе и Руденко. Допрос Паулюса был чрезвычайно важен для советской делегации. Он мог лично подтвердить, что план внезапного нападения на Советский Союз «Барбаросса» был разработан задолго до июня 1941 года. Ведь нацисты утверждали, что угроза исходила от СССР и они просто упредили удар.
Когда председатель трибунала Лоуренс спросил у нашего обвинителя: «Сколько времени потребуется вам, чтобы доставить Паулюса из Москвы в Нюрнберг?» Тот ответил: «Я думаю, несколько минут». Зал буквально замер…
Для Руденко настал момент истины. Он понимал: одно дело для Паулюса давать показания в Москве, и другое дело — в Нюрнберге, на своей родине. Как поведет он себя перед лицом своих бывших подельников? Если бы Паулюс заявил, что он не подтверждает те показания, которые давал в Москве, Руденко мог бы заплатить за такой провал своей головой. Но Паулюс был тверд и подтвердил все свои показания. Это вызвало среди подсудимых, особенно у Геринга, ужас и растерянность.
Казалось, процесс набрал ход, который уже не остановить. Десятки свидетелей, сотни доказательств, тысячи печатных страниц переводов — все позади. Впереди — финальная битва. Но происходит непредвиденное. 5 марта 1946 года в американском Фултоне У. Черчилль произнес короткую речь. Всего 15 минут, но они перевернули мир. Главный тезис: «Коммунизм — угроза Западу. С ним надо бороться». Это был сигнал к началу холодной войны, к возведению железного занавеса.
На скамье подсудимых в Нюрнберге сразу воцарилось радостное возбуждение. Геринг прямо заявил: «Ну вот, теперь-то мы их разобьем!» Три дня в комнате судей царило тягостное молчание. Никто не понимал, как вести процесс дальше. Но здравый смысл взял верх.
1 октября 1946 года оглашение приговора Международного военного трибунала было завершено. Двенадцать подсудимых приговорили «к смертной казни через повешение», семерых — к пожизненному и другим срокам лишения свободы, троих оправдали. Оправданные отказались покидать тюрьму — на улице бушевала разъяренная толпа. Их поселили в камерах на третьем ярусе.
Итак, как мы видим, победила точка зрения советского руководства, основанная не на произволе победителей над побежденными, а на высоких принципах справедливости и права.
СССР был не только инициатором публичного, открытого, в том числе и для прессы, Нюрнбергского процесса, но и фактически его основной движущей силой.
Во-первых, сама идея его учреждения изначально принадлежала Советскому Союзу. И руководству нашей страны удалось реализовать ее, несмотря на сопротивление, как видим, в самом начале войны со стороны союзников по антигитлеровской коалиции.
Во-вторых, советские дипломаты и юристы провели большую работу по заключению союзниками в 1945 году Соглашения о судебном преследовании главных военных преступников, на основе которого был создан и работал Международный военный трибунал в Нюрнберге.
В-третьих, Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков собрала огромную доказательную базу о преступлениях, совершенных гитлеровцами на оккупированных ими территориях, которые легли в основу будущего Нюрнбергского приговора.
В-четвертых, советская делегация осуществила многотрудную и масштабную деятельность в период подготовки судебного процесса и его проведения, очень много сделала для разоблачения преступной деятельности главных военных преступников и поддержания обвинения во время работы Нюрнбергского трибунала, а также вынесения приговора.
В ходе работы над новым документальным фильмом о Суде народов президент Нюрнбергского Верховного суда Петер Кюсперт сказал мне: «Я подтверждаю юридическую чистоту Нюрнбергского процесса. Я думаю, это был справедливый процесс. Обвинители собрали много тысяч документов. В процессе было заслушано в общей сложности более 400 свидетелей».
Мне не раз доводилось бывать в Нюрнберге, в здании, где судили нацистских преступников. А в самом зале 600 я даже проводил занятия со школьниками и студентами, будущими немецкими судьями и прокурорами. И они с большим интересом слушали рассказы о Нюрнбергском процессе.
А не так давно в очередной раз посетил Нюрнберг и побывал в тюрьме, в той самой, где содержались бонзы Третьего рейха. Меня сопровождал инспектор юридической службы исполнения наказаний Франк Эдельман. Благодаря его стараниям мне удалось увидеть многие малоизвестные места. Господин Эдельман провел меня той дорогой, по которой подсудимых в 1945-1946 годах конвой доставлял в зал № 600, а затем показал последний путь приговоренных к эшафоту.
Когда мы вышли во внутренний двор, я обратил внимание на обрубленную стену. Это было то самое знаменитое четвертое крыло тюрьмы, в котором содержались нацистские преступники. В 1980-х его снесли. За ним все еще возвышалась труба, и именно там находился спортзал — в нем казнили осужденных. Потом его использовали для самых разных целей, в том числе сделали там пекарню.
Долгое время никто не знал, что стало с прахом казненных. Скрывали намеренно — опасались, что захоронение станет местом паломничества неонацистов. Потому пепел тайно развеяли над рекой Изар. Мне удалось найти это место. По перекинутому через реку мосту беззаботно прогуливались молодые люди. Ярко светило осеннее солнце и пели птицы. И ничто не напоминало о тех далеких и тревожных днях.
Прошедший на высоком юридическом уровне Нюрнбергский процесс и его приговор имели огромное прецедентное значение. Суд народов стал важной вехой в развитии международного права и национальных правовых систем. В частности, он оказал существенное влияние на становление многих норм международного гуманитарного и уголовного права.
Таким образом, смело можно сказать, что Нюрнбергский процесс стал авторитетной и беспристрастной летописью, к которой будущие историки, юристы и журналисты могут обращаться в поисках правды, а политики и разные общественные деятели — в поисках предупреждения. Вот почему так важно сейчас оживить в памяти народов подлинную историю и Второй мировой войны, и Нюрнбергского процесса. Ведь мы видим, как на протяжении всего послевоенного периода, а сейчас в особенности, русофобские круги Запада направляют усилия своей пропаганды на то, чтобы скрыть от народа те ужасные для человечества последствия, к которым однажды уже привело поощрение германского милитаризма. Рассказать, в частности, о том, как «миролюбивые демократии» (по выражению французского обвинителя на Нюрнбергском процессе) привели к власти Гитлера. Потому подлинная и правдивая история о происшедшем является определенным моральным препятствием для тех, кто захотел бы сегодня или завтра доминировать в мире.
К сожалению, как я уже отметил выше, политические и правовые реалии позволили многим из нацистских преступников по различным причинам уйти от ответственности. Большое число нацистов скрылось или было укрыто от правосудия в других странах. И пока мы «закатывали в асфальт» Сталина, они опять подняли на щит Гитлера. В огромном по объему «гитлероведении» он теперь и храбрый воин Первой мировой, и артистическая натура — художник, знаток архитектуры, и скромный вегетарианец, и успешный государственный деятель.
Через 19 лет после войны в Западной Германии нацистское прошлое имели: 20 членов федерального правительства и статс-секретарей; 189 генералов, адмиралов, офицеров бундесвера или ведущих штабов НАТО, а также чиновников военного министерства; 1118 высокопоставленных чиновников юстиции, прокуроров и судей, 244 руководящих чиновника МИДа, посольств и консульств ФРГ; 300 служащих полиции, ведомства по охране конституции, а также других министерств.
Вот так нацизм выходил из тени прошлого и стал превращаться в реальность. А сегодня мы уже видим, как в разных странах растет число попыток героизировать нацистов и их пособников, искажаются факты о нашем участии во Второй мировой войне, подменяется суть самого понятия Победы, переписываются учебники истории.
Взять хотя бы последний учебник для старших классов французского лицея. Листая его, вы прочтете, что среди главных иностранных действующих лиц сохранились только два имени: Эйзенхауэр и Черчилль. А Сталинградская битва вообще не упоминается. И это понятно почему — Дом Павлова мы обороняли 58 героических дней, а Франция сдалась гитлеровцам за 28 дней. Двойная страница учебника посвящена Освенциму, но не сказано, что его освободила Красная армия, зато под фотографией Бухенвальда написано, что американцы освободили лагерь. И таких примеров можно привести много.
Мы наблюдаем, как страны, ранее осудившие преступления фашизма, сейчас открыто поддерживают режимы, прославляющие его символику и даже идеологию, и пытаются не говорить о геноциде, который творили гитлеровцы.
Это молчание — не просто следствие исторического склероза. Это тишина, обернутая в геополитику и стратегические альянсы, ассоциируется с молчанием ада.
К сожалению, на Западе геноцид по сей день связывают только с Холокостом, поскольку именно Холокост интегрирован в западную повестку, и мало кто говорит там о геноциде представителей других национальностей и, в частности, славян. В западном нарративе он по сей день просто отсутствует!
Современная действительность каждый день сталкивает нас с множеством фактов исторического беспамятства и возрождения нацистской идеологии. На примере сегодняшней Украины мы видим, как Разум, отбрасывающий всю человеческую мораль, великую религию, обычаи и традиции, превратился в Безумие.
Нюрнбергский процесс документально в самых жутких красках показал: у национал-фашистов нет человеческого лица. Но есть имена. Имена убийц, организаторов, подстрекателей и сообщников. И мы сегодня знаем их. Мы знаем тех, кто прежние «гитлеровские арийские стандарты» сейчас стремится заменить на так называемые демократические ценности, которые на самом деле очень далеки от демократии. И через цветные революции, санкции, прокси-войны, кровавые деньги привести их в движение, чтобы похоронить историческую правду.
Вот конкретный пример, как на Западе переписывают историю и хоронят правду. До 1984 года высадка в Нормандии считалась незначительным событием и отмечалась очень скромно. Но потом акценты стали смещать, чтобы преуменьшить роль СССР в победе. И сейчас вот уже 40 лет в Европе ее отмечают с большой помпой, декларируя эту высадку как поворотный момент Второй мировой войны.
В этой связи хотел бы заметить, что в 1964 году, когда отмечали 20-ю годовщину этого события, пригласили президента Франции Шарля де Голля — он категорически отказался ехать в Нормандию. Де Голль считал, что высадка могла бы быть прелюдией ко второй оккупации Франции, на этот раз американцами.
Сейчас же в Европе, переписывая историю, на День Победы все больше закрывают глаза и отмечают высадку в Нормандии в июне 1944 года. А премьер-министр Франсуа Байру несколько месяцев назад вообще договорился до того, что даже предложил отменить День Победы как праздник и сделать его обыкновенным рабочим днем.
Подобное лицемерное переписывание исторической правды совершается в наше время и на наших глазах, и от нас зависит, дадим ли мы этому отпор. Противостояние неонацизму сегодня — это не вопрос идеологии, а вопрос нравственного выбора и экзистенциональной угрозы русскому миру. Ведь речь идет о нашей ответственности за будущее, за право жить нашим детям на нашей земле.
И за это надо бороться. Бороться за жизнь во всем мире, ибо у России особая миссия: будучи мультирегиональной державой, она не может стоять в стороне от происходящих в мире процессов. Ведь мы граничим с 18 странами — и нам должно быть дело до всего.
Именно в этом контексте возрастает значение России как лидера глобального переустройства, как правопреемницы СССР, как страны, понесшей самые большие жертвы в борьбе с фашизмом, как государства, обладающего уникальным опытом дипломатии и миротворчества.
Уроки Нюрнберга особенно злободневны сейчас, когда высокие идеи международного правосудия стали нередко разбиваться о блоковое мышление, политические предубеждения, национальный эгоизм, а порой и вовсе дискредитироваться порочной практикой деятельности некоторых действующих сегодня органов международного уголовного правосудия. Нельзя допустить, чтобы они служили орудием достижения политических целей отдельных государств или групп государств, содействовали произволу по отношению к неугодным странам.
Репродукция картины художника Николая Николаевича Жукова (1908-1973) «Демонстрация фактов» из серии «Нюрнбергский процесс». Фото: М. Филимонов / РИА Новости
