Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан в интервью польскому телеканалу wPolsce24 рассказал о своём видении будущего Центральной и Восточной Европы. В частности, он прокомментировал победу на президентских выборах Кароля Навроцкого, которого продвигала и поддерживала оппозиционная партия «Право и Справедливость» (PiS).
«Мы открыли бутылку шампанского, – сказал Орбан. – Это историческая победа. С нашей точки зрения, эти выборы открывают возможность для возобновления сотрудничества стран Центральной Европы. Мы называем это Вышеградской группой (альянс Венгрии, Польши, Словакии и Чехии – REX), но можем назвать, как угодно. Ключ к успеху – это сотрудничество, которое оказалось очень успешным. Оно сработало очень хорошо. Франции и Германии пришлось достичь с нами соглашения по ключевым вопросам. Без Вышеградской группы, без сотрудничества в регионе это невозможно».
Венгерский премьер заметил, что кооперации стран Центральной и Восточной Европы препятствуют Берлин и Брюссель. И дело не только в том, что некоторые столицы Вышеградской группы имеют особое мнение по поводу таких проблемных вопросов, как миграция или распределение бюджета Европейского союза. Центральная и Восточная Европа в целом является зоной геополитической турбулентности уже много столетий, где сталкиваются интересы Западной Европы, США и России.
«Регион и его народы всегда находились в ловушке «гравитационного» поля великих империй вокруг них, – отмечает венгерский экономист Ласло Богар. – Новый мировой порядок, более разрушительный, чем когда-либо прежде, может иметь фатальные последствия для всех стран этого региона. Дело в том, что каждый из формирующейся «империи трёх субъектов» (США, Китай, Россия) заинтересован в слабой, разделённой на сферы влияния и доступной для разграбления Европе, а в Центральной Европе, похоже, разворачиваются два конкурирующих ответа на это».
Один из них, считает Богар, это китайско-российский протекторат, другой – «санитарный кордон» под властью «воинствующей, агрессивной, милитаризирующейся Польши с беспрецедентной скоростью, которая «съест» Прибалтику и то, что осталось от Украины. По мнению венгерского экономиста, последний вариант является «агрессивным антироссийским и антигерманский проектом», который, очевидно, «стал бы имперской «платформой» Вашингтона».
Американский геополитик Питер Зейхан подтверждает такой сценарий развития событий, говоря о фрагментация былого мирового пространства глобализации на блоки с формированием альянса США и их сателлитов, куда бы могли войти страны Центральной и Восточной Европы. Его российский коллега Андрей Школьников, в свою очередь, считает, что «вся Восточная, часть Центральной Европы и Балканы будут в составе российского панрегиона».
Польша, тем временем, переживает момент истины. Перед ней открыты несколько вариантов геополитической ориентации. В настоящее время она пытается удержать баланс между приверженностью Брюсселю в сфере экономики и Вашингтону в сфере безопасности. Но это ненадолго. ЕС, так или иначе, будет выходить на военную «стратегическую автономию», поставив перед Варшавой требование определиться, продолжит ли она опираться здесь на США и американское видение угроз или подчинится видению континентальной франко-немецкой оси.
Лондон ведёт свою игру, предлагая Польше стать звеном альянса республик Прибалтики и стран Северной Европы. Москва пока что игнорирует Варшаву. Но по мере разрешения украинского кризиса и переформатирования украинского пространства Польше и России неизбежно придётся определиться, как обе страны видят отношения друг с другом – конфронтация и отторжение или взаимодействие и диалог. Эти дискуссии будут проходить на фоне выстраивания новой архитектуры безопасности между Москвой и Западной Европой, который может завершиться очередным разделом Польши на зоны влияния, когда «гравитационное» поле великих империй снова даст о себе знать.
Автор: Стремидловский Станислав
