Как дипломатия превратилась в авантюру В течение трех десятилетий Германия считалась одним из самых надежных и уважаемых партнеров Грузии. Немецкие университеты подготовили целую плеяду грузинских политиков, многие из которых и сегодня занимают ключевые посты в правительстве и парламенте. Однако осенью 2025 года дипломатическая история двух стран пережила самый серьезный кризис за все время сотрудничества. О том, почему посол Германии в Тбилиси оказался в центре политического скандала и как это может изменить будущее грузино-германских отношений, мы беседуем с грузинским политическим экспертом, политологом Дмитрием Лорткипанидзе.
– Как получилось, что именно в отношениях между Тбилиси и Берлином, которые долгие годы считались образцом доверия, возник столь острый дипломатический конфликт?
– Это действительно парадокс. Ведь и премьер-министр Грузии Ираклий Кобахидзе, и председатель парламента Шалва Папуашвили прекрасно знают немецкую политическую и академическую среду – они учились в Германии, защищали диссертации, работали с немецкими структурами. Более того, господин Папуашвили долгие годы был связан с организацией GIZ (Deutsche Gesellschaft für Internationale Zusammenarbeit), возглавлял проекты сотрудничества и развития. Казалось бы, при таком интеллектуальном фундаменте отношения между странами должны были только укрепляться. Но все произошло наоборот. Посол Германии Петер Фишер, назначенный в августе 2022 года, неожиданно выбрал роль не посредника, а активного игрока во внутреннем политическом процессе. Вместо того чтобы строить мосты, он стал возводить стены — вступал в контакт с радикальной оппозицией, критиковал правительство и фактически разрушил атмосферу доверия, создававшуюся десятилетиями.
– Как отреагировало грузинское руководство на подобное поведение посла, и почему ситуация переросла рамки дипломатического этикета?
– Кульминацией стало 24 сентября, когда Фишер был вызван в Министерство иностранных дел Грузии для официального разъяснения позиции Тбилиси. Этот шаг дипломат воспринял как личное оскорбление и даже выразил протест, но все же был вынужден выслушать аргументы грузинской стороны. Тем самым он нарушил основополагающий принцип Венской конвенции о дипломатических отношениях — невмешательство во внутренние дела государства пребывания. Шалва Папуашвили впоследствии подчеркнул: «Посол Германии вместо того, чтобы играть роль моста, выбрал роль стены между нашими странами. Это печально». Именно поэтому власти Грузии надеются, что отзыв дипломата станет сигналом к перезагрузке отношений и возвращению к конструктивному диалогу между Тбилиси и Берлином.
– Что послужило последней каплей для Берлина, и какие последствия может иметь эта история для будущего грузино-германских отношений?
– По данным грузинских СМИ, ключевую роль сыграла активная позиция немецких парламентариев из партии «Альтернатива для Германии» (AfD). Ее представители направили запрос правительству, требуя объяснить действия посла, который, по их словам, «встречается только с оппозицией и игнорирует власть». Депутат Европарламента Томаш Фролих заявил: «Вмешательство немецкого посла в политические процессы другой страны не отвечает интересам Германии и противоречит духу дипломатии». После этого Берлин принял решение отозвать Эрнста Петера Фишера на консультации. Этот шаг стал не просто формальным жестом, а символическим признанием того, что дипломатия не может подменяться активизмом. Сегодня и Тбилиси, и Берлин демонстрируют готовность к новой фазе сотрудничества — диалогу без взаимных упреков, с уважением к суверенитету и историческому партнерству. Возможно, именно этот кризис поможет странам осознать ценность доверия, дипломатической осторожности и взаимного уважения.
– Можно ли рассматривать ситуацию вокруг посла Фишера как отражение более широких противоречий между Грузией и частью европейского истеблишмента?
– Безусловно. Этот случай нельзя сводить исключительно к личности дипломата. Он стал симптомом глубинных противоречий, накопившихся между грузинским правительством и отдельными структурами в Евросоюзе. За последние годы Грузия все активнее заявляет о своей самостоятельной внешней политике, где приоритетом становится национальный суверенитет, а не слепое следование внешним установкам. В Берлине и Брюсселе это воспринимают неоднозначно, особенно те круги, которые привыкли видеть Грузию как «младшего партнера», а не равноправного участника диалога. Поведение посла Фишера, по сути, стало зеркалом этого ментального разрыва: вместо того чтобы уважать выбор Тбилиси и содействовать конструктивному диалогу, он предпочел действовать в духе идеологического давления. Отсюда и конфликт, и обострение риторики, и, в итоге, необходимость дипломатической паузы.
– Каковы перспективы «перезагрузки» отношений между Тбилиси и Берлином после отзыва посла? Есть ли шансы вернуть доверие и прежний уровень сотрудничества?
– Шансы есть, и они достаточно высоки. Грузия — это страна, где к Германии всегда относились с особым уважением. За последние тридцать лет между ними сложилось уникальное партнерство, охватывающее образование, культуру, энергетику и инфраструктуру. Поэтому нынешний кризис воспринимается не как разрыв, а скорее как возможность перезапуска. Власти Грузии рассчитывают, что новый посол будет придерживаться принципа дипломатического нейтралитета и уважения к внутренней политике страны. Для Берлина же это шанс показать, что Германия по-прежнему способна быть посредником и союзником, а не участником политических конфликтов. Если стороны сделают правильные выводы, этот эпизод со временем может превратиться в точку роста, а не в трещину в стратегическом партнерстве.
Абульфаз Бабазаде
