Распространенная недавно правительством Грузии информация о подписании инвестиционного соглашения с крупнейшей арабской девелоперской компанией Emaar Properties/Eagle Hills, а также о заключении договора по созданию совместного предприятия, в рамках которого в Тбилиси и Гонио должны быть реализованы крупнейшие проекты общей стоимостью в 6,6 миллиарда долларов, вызвала недовольство и серьезную озабоченность грузинского общества. В целом, эту тревогу можно объяснить, прежде всего, тем, что до сих пор остается за семью печатями полная подетальная информация о содержании заключенного соглашении. Предполагается, что в данном проекте в лице государства Грузии будет принадлежать 33% долей. Благодаря ему экономика страны получит возможность ежегодного дополнительного роста на 1,8%, а значит, через 5 лет только за счет данного проекта рост экономики достигнет 25%, то есть 8–9 миллиардов долларов», — пишут люди, более или менее осведомленные в этом деле…
Однако вопрос не только в том, какую выгоду для Грузии несет эта ставшая предметом столь ожесточенного обсуждения арабская инвестиция, но и какие она таит в себе угрозы для нашей страны? – По этой и другим важным темам корреспондент газеты «Грузия и мир» беседует с экспертом по вопросам Ближнего Востока Василием Папава:
– Арабская компания входит в Грузию с инвестициями в размере 6,6 миллиарда долларов США. Вокруг этого в стране ведется много разговоров, так как широкая публика и специалисты не владеют полностью условиями заключенного контракта. Как высчитаете, пойдет ли данная инвестиция на пользу Грузии?
— Инвестиция в экономику Грузии более 6 миллиардов долларов от компании Eagle Hills, базирующейся в Дубае – это очень значимое событие для страны, население которой составляет всего около 4 миллионов человек, а годовой бюджет не превышает 10 миллиардов долларов. Проект, который предполагается реализовать в основном в Тбилиси и Батуми, предусматривает создание универсальных городских пространств, включающих жилые объекты премиум-класса, торговые центры и зоны отдыха, что в целом отражает глобальную стратегию компании по созданию многофункциональных районов в различных регионах мира.
Инвестиции такого масштаба придадут серьезный стимул развитию экономики страны. Ожидается, что они послужат созданию десятков тысяч новых рабочих мест в одной лишь строительной отрасли, будут способствовать активизация производства строительных материалов и связанных с этим производством промышленных направлений, а также обеспечат рост цен на недвижимость, приведут к обновлению инфраструктуры, включая дорожные сети и общественные пространства. Все это должно обернуться повышением привлекательности Грузии прежде всего в туристическом и инвестиционном плане.
Следует, однако, отметить, что реализация подобного рода проекта связана также с рядом системных рисков, прежде всего из-за недостаточной прозрачности условий заключенного еще в 2024 году соглашения. Отсутствие публичного доступа к деталям подписанного контракта порождает разумные опасения у многих представителей населения страны.
Широкомасштабные строительные работы, осуществляемые в стиле Арабских Эмиратов, обычно предполагают высокую плотность застройки, что может нанести ущерб культурно-историческому ландшафту Тбилиси.
Кроме того, проект сильно зависит от внешних факторов – стабильности мировых туристических потоков и экономического положения стран Ближнего Востока. Подобная ситуация уже возникала в ряде африканских и ближневосточных стран, где эта арабская компания осуществляла свои проекты. То есть инвестиция, безусловно, позитивно повлияет на темпы экономического роста Грузии, но только если будут соблюдены следующие условия: полная прозрачность обязательств по этому контракту, приоритетное привлечение к его реализации местных подрядчиков и целевое реинвестирование доходов в социальную сферу и региональное развитие.
— Какие угрозы может, по-вашему, содержать арабская инвестиция в Грузию, если девелопер заявляет, что привезет с собой 30 тысяч рабочих и продаст собственным гражданам 60% построенных домов?
— Реализация проекта компании Eagle Hills, предусматривающего привлечение до 30 тысяч иностранных рабочих, в условиях Грузии несет в себе крупные системные риски. Имеется в виду, прежде всего, сильная зависимость экономики страны от иностранных инвестиций и рабочей силы, что наверняка ослабит местный рынок труда и снизит стимулы для развития потенциала местных национальных кадров. Возрастет уровень миграции молодежи из регионов в Тбилиси или за пределы страны, а строительный сектор станет более зависимым от трудовых ресурсов извне, что сделает его уязвимым для внешних политическими и экономических решений (например, со стороны Объединенных Арабских Эмиратов). Кроме того, это приведет к резкому росту цен на жилье в Тбилиси и Батуми, что сделает это жилье недоступным для представителей грузинского среднего класса и молодежи.
— А нужна ли вообще Грузии подобная арабская инвестиция? Между прочим, наша власть очень гордится заключенной сделкой…
— В контексте постпандемического восстановления и геополитической нестабильности, включая последствия конфликта между Россией и Украиной и внутреннюю политическую поляризацию страны, подобные инвестиции в целом объективно отвечают стратегическим потребностям Грузии – способствуют диверсификации источников финансирования, повышению международной привлекательности и стимулируют рост основных показателей в ключевых сферах.
В то же время, с учетом альтернативных векторов развития, необходимость в них следует оценивать только как частичную.
Экономическая незащищенность Грузии, для которой характерны зависимость от туризма (около 10% валового внутреннего продукта), реэкспорта и денежных переводов трудовых мигрантов, а также высокий уровень безработицы среди молодежи (более 20%) и региональные диспропорции, поскольку периферийные регионы отстают по инфраструктурному развитию от столицы, свидетельствует об актуальности инвестиций извне.
Несмотря на сказанное, арабские инвестиции не должны превратиться в главный источник ее экономического роста, поскольку Грузия располагает солидным потенциалом для мобилизации внутренних ресурсов. К примеру, путем стимулирования налоговыми льготами местных предпринимателей и увеличения числа различных стартапов. Это позволило бы снизить зависимость экономики страны от туризма и послужило бы созданию рабочих мест для молодежи.
— Что за всем этим в конечном счете последует?
— Реализация многомиллиардных инвестиций из Объединенных Арабских Эмиратов посредством компании Eagle Hills носит двойственный характер. С одной стороны, это часть стратегии диверсификации глобальных активов стран Персидского залива, где ОАЭ с их 1,5-триллионным суверенным фондом и стратегией «Vision 2031» ставят целью вложение полученных нефтедолларов в мировую недвижимость и урбанистику. С другой стороны, Грузия хорошо вписывается в эту модель как транзитный хаб между Европой, Азией и Ближним Востоком, обладающий либеральным инвестиционным климатом, низкими барьерами и политической стабильностью, что выгодно отличает ее, например, от Ливана или Йемена.
Добавим, что граждане ОАЭ, Саудовской Аравии и Катара, начиная с 2020 года, приобрели за рубежом более 150000 объектов недвижимости, 40% из которых приходятся на Европу и Кавказ, где Грузия выделяется либерализацией визового режима, низкими налогами и привлекательными природными условиями.
В конечном счете, этот проект представляет собой просчитанную конвергенцию стратегических интересов. Он может стать как двигателем экономического роста, так и источником социально-культурной напряженности. Решающим фактором в данном отношении послужит то, сумеет ли государство установить для такого рода масштабных инвестиций прозрачные условия, основанные на защите долгосрочных национальных интересов.
Беседовала Эка Наскидашвили
