Совсем скоро, 15 февраля, состоятся досрочные президентские выборы в Абхазии. Там после осенних протестов в связи с планировавшимся принятием «закона об апартаментах», отменяющего мораторий на приобретение в собственность объектов недвижимости негражданами Абхазии, президент Аслан Бжания подал в отставку.
Один из главных вдохновителей протестов, бывший вице-премьер Абхазии Адгур Ардзинба теперь является главным смутьяном и одним из лидеров предвыборной гонки. Сделав себе рейтинг на сопротивлении абхазских частников заходу российского строительного и туристического бизнеса, он всё же имеет определенные шансы, вопреки воле Москвы, побороться за президентское кресло. Хотя по опросам ВЦИОМ лидирует новый «промосковский» кандидат — исполняющий ныне обязанности президента, вице-президент Бадра Гунба.
Что же из этого следует?
Абхазия, отвоевавшая свою фактическую независимость в 1993 году, до последнего времени развивалась как территория преимущественно дикого туризма. После признания её независимости Россией в 2008 году были надежды на массовый приток российских инвестиций, однако они не могли оправдаться в силу особенностей абхазского законодательства, запрещающего негражданам Абхазии иметь в республике собственность.
Конечно, настоящих фанатов советского Монте-Карло это не останавливало — и они покупали абхазские паспорта вместе с домиками у моря. Однако крупный бизнес заходить не торопился, очевидно, по причине отсутствия гарантий и достаточного количества номиналов на доверии.
Вот уже и реконструкцию сухумского аэропорта утвердили, и даже как будто запускать в 2024 году собирались, но тут случился политический кризис — и планы пришлось в который раз сдвинуть вправо.
Но если разобраться, есть ли у Абхазии альтернатива легальному и законодательно обеспеченному заходу российского бизнеса? Ведь вся экономика этой республики дотируется не столько российским бюджетом, сколько российским туристом. В самом деле, кто ещё и зачем поедет отдыхать в Абхазию?
Ответ на поставленный вопрос — альтернатива, как ни странно, есть, и это турецкий бизнес.
Кто бывал в последние годы в Батуми, тот видел чудесное преображение столицы Аджарии, случившееся буквально на глазах. Проблема лишь в том, что чудо это имеет абсолютно негрузинское происхождение. И принадлежит весь местный турбизнес не аджарцам, а туркам. Благо, граница рядом позволяет легко вести дела.
Вряд ли абхазам «повезёт» так же — логистика значительно сложнее, и саму Абхазию Анкара, как известно, не признаёт. Зато на территории современной Турции проживает вдвое больше абхазов, чем собственно в Абхазии.
Называются турецкие абхазы мухаджирами, и связи со своей малой родиной многие из них сохраняют. Любопытно, что клан Ардзинба ещё со времён первого президента Абхазии Владислава Ардзинбы был теснее всего связан с турецкими абхазами, а личная охрана первого лица состояла преимущественно из мухаджиров. Продолжателем традиции является и нынешний кандидат Адгур Ардзинба, имеющий связи с абхазской диаспорой в Турции.
Анкара, стремительно усиливающаяся в Закавказье, проводит политику агрессивной экспансии в историческом для себя регионе. Показательные совместные с Азербайджаном учения у самой армянской границы после операции в Нагорном Карабахе прямо указывают на желание в ближайшее время «пробить» Зангезурский коридор из Нахичевани в Азербайджан через территорию Армении.
С другой стороны, экономические интересы в бедной Грузии и Абхазии позволят сковать политику Тбилиси в своих интересах. И концепция Организации тюркских государств как доминирующей силы будет реализована не только в Средней Азии, но и в Закавказье.
Энергетический попутчик Москвы, последовательно продвигающий свои политические интересы, «султан» Эрдоган может постучаться совсем из неожиданной — абхазской — двери. И что тогда?
Новогодний скандал с депутатской перестрелкой в абхазском парламенте из-за спора вокруг темы майнинга криптовалют в республике показал подноготную интересов абхазских элит.
Дешёвая — считай, бесплатная — российская электроэнергия, дикий российский турист и экспорт мандаринов под Новый год — три составляющих абхазской политики. Вычти один — и республика начнёт экономически умирать.
Но политика кнута — плохая политика. Гораздо конструктивнее было бы вложиться на перспективу — в аргументацию доводов о пользе для самих абхазов развития российского бизнеса на абхазском побережье. Потому что российский бизнес может дать работу огромному количеству людей и сделает из забытой массовым туристом Абхазии новую жемчужину.
Если это не будет сделано, умеющие в «мягкую силу» турки довольно быстро через свою диаспору зайдут в Абхазию, договорятся о строительстве своими силами турецких отелей и, вероятно, вытеснят составляющую до 40% населения армянскую диаспору, компактно проживающую в районе Гагр и Пицунды.
В этом случае получивший независимость из рук Москвы Сухуми станет ещё одним турецким аватаром на карте Закавказья.
Источник: ЕЖ LAB
