Пандемия под названием «CoViD-19» и экономический кризис, который разрастается по мере расширения масштабов эпидемии, заставили глобальную политику осознать неизбежность внесения коренных изменений в существующий порядок дня. Внутри идеологических лагерей, пребывавших до этого в режиме острого противоборства, многие согласны с тем, что указанный процесс становится основой для фундаментальных преобразований в мире. Больше того, часть авторитетных экспертов прогнозирует несколько волн такой перестройки и считает, что в ближайшем будущем в мире последует целая цепь невиданных перемен. Присутствие твердой логики в подобных мнениях подтверждают и озвученные в последнее время заявления мировых лидеров (к примеру, слова Трампа о том, что после пандемии мир уже не станет таким, как прежде).
В качестве примечания следует отметить – то, о чем вдруг разом заговорили все вокруг, наша газета систематически писала в течение многих лет.
Что ждет нас в будущем? Неудивительно, что вопрос этот оказался в центре внимания, поскольку весь мир напряженно застыл в ожидании глобальных перемен. Однако однозначного ответа на него пока не существует.
Впрочем, существует определенные вещи, где неизбежность перемен совершенно очевидна, поскольку пандемия поставила их под вопрос в той же степени, что издоровье людей. Имеются в виду принципы экономической политики, действующие в «цивилизованном мире».В условиях дикого капитализма они утверждают «свободную» конкуренцию, то есть, фактически пущенный на самотек рынок, которые исключает принятие каких-либо регуляций, ориентированных на стимулирование производства. Первые признаки краха этой системы особенно остро заявили о себе в государствах, имеющих ограниченные ресурсы: погружение с головой в систему так называемого свободного рынка начисто уничтожило в них внутреннее производство. Между тем, в условиях кризиса, когда все крупные мировые производители устанавливают экспортные квоты, именно страны, не имеющие внутреннего производства и зависящие от импортируемых из-за рубежа товаров, оказалисьперед реальной угрозой товарного дефицита. Сформировалась реальность, в условиях которой все государства, все крупнейшие производители стали заботиться, первым долгом, о накоплении запасов и удовлетворении потребностей собственного рынка. Примером могут служить, прежде всего, Соединенные Штаты Америки, выделившие на стимулирование местной экономики 2 триллиона долларов, а также Япония, которая разработалас аналогичной целью план стоимостью в 1 триллион долларов (между прочим, японское правительство ввело в действие одновременно и план специальных субсидий для компаний, которые перенесут свою производственную индустрию из Китая обратно в Японию). Одним словом, волна первых реальных изменений в мировом геополитическом порядке дня началась с краха международной экономической системы. Все, наконец, догадались,что так называемая рыночная экономика, подразумевающая проведение экономической политики, ориентированной на принципы саморегулирования рынка, обернулась полной катастрофой на фоне существующих вызовов,и теперь даже на «либеральном» Западе стали публично об этом говорить.
Касательно того, что предвещают указанные процессы для нас. Грузия как прозападная страна, естественно, не могла в течение последних тридцати лет определять свое будущее. Политика ее во всех смыслах, в том числе, с точки зрения направленийэкономического развития, диктовалась именно Западом. В результате, выказав намерение двигаться в сторону евроатлантических структур, страна вскоре оказалась в подчинении у принципов так называемого свободного рынка и лишилась ряда отраслей, которые в той или иной мере позволяли избежать полной зависимости государства от импорта. Все это делалось сознательно. Вспомните, например, заявление министра экономики в кабинете предшествующей власти Кахи Бендукидзе. Он утверждал, что сельское хозяйство, видите ли, нерентабельно и тяжелым грузом ложится на бюджет. Бенукидзе также считал, что страна не должна расходовать средства на производство продукции, которую дешевле завозить из-за рубежа. Подобный подход однозначно превратил Грузию в потребляющую страну, которая ничего своего производить не в состоянии. После смены власти, когда было объявлено о фундаментальной перестройке экономической политики, в частности, нашедшейотражение в ставшем затем блефом обещании создать так называемые «сто предприятий», у населения появились определенные позитивные ожидания, особенно когда новая команда выделила 1 миллиард лари на возрождение сельского хозяйств. Были задействованы различные проекты и вспомогательные программы, и внешне все это смотрелось весьма внушительно.Однако на конкретных показателях и результатах указанные процессы никак не сказались. Более того, проведенные мероприятия (к примеру, задействованная в 2013 году «Программа льготных агрокредитов») оказались для крестьян совершенно бесполезными, так как участвовавшие в программе коммерческие банки выдавали кредиты на условиях, выигрышных для них и невыгодных для производителей. А государство почему-то осталось в стороне и в процесс выдачи кредитов не включилось. В конечном счете, миллиард лари пошел не на обустройство села и улучшение сельскохозяйственного производства, а был потрачен на политический пиар новой силы, пришедшей во главу страны.
Вступление в действие ассоциированного соглашения с Евросоюзом и введение безвизового режима передвижения дали возможность «Мечте» поставить данную политику на еще более высокую ступень. В результате, село массово опустело, а люди в поисках работы подались в страны Запада. Воплотилась на практике ироническая «теза» Бендукидзе о необходимости мужчинам,живущим на селе,отправляться чернорабочими за границу… Тем не менее, несмотря на очевидную ошибочностьпроводимойполитики, полностью загубившей производство, а с ним и экономику страны и практически превратившей ее в бутафорию, зависящую от туризма, правящая команда не ослабляет пропаганды и вновь старается убедить население в том, что она добилась внушительных успехов. Вдобавок все, начиная с премьера и кончая министрами и председателем парламента,то и дело подчеркивают, что мероприятия, осуществленные ими с целью стимулирования экономики, стали предметом восхищения во всем мире. Вот как, выступая перед СМИ, оценила, к слову, проведенные в последние годы реформы министр экономики: «Правительство Грузии осуществило в течение последних лет очень важные структурные и экономические реформы, благодаря которым наша экономика более уверенно встретила этот кризис и дала достаточно мощный отпор проблемам, вызванным коронавирусом».
Это, кстати, та самая госпожа министр, которая до того, как началась пандемии «CoViD-19», патетично заявляла, что готова приветствовать, если Министерство экономики страныбудет называться Министерством туризма. Многим было бы, наверное, весьма любопытно узнать, какова нынешняя позиция ее по данному вопросу, особенно с учетом того, что оказавшееся на грани кризиса правительство проводит сегодня в регионах встречу за встречей, настаивая на необходимости срочно возобновить работу закрытых прежде по его же инициативе «нерентабельных» заводов и фабрик (например, премьер поручил специальной правительственной группе обеспечить возобновление работы Агарского завода). Впрочем, одно дело рассчитанные на зарабатывание очков политические заявления, и совсем другое– цифры. Что намного важнее.Экономические реформы нынешней и предшествующей власти оказались ущербными для страны, и это нашло подтверждение во всех статистических данных, особенно, касающихсяаграрного сектора. Цифры бесстрастно отразили катастрофическое сокращение производства сельскохозяйственной продукции, массовую ликвидацию предприятий и абсолютный росте доли импорта на местном рынке. Чтобы не быть голословными, обратимся к конкретным статическим показателям, наглядно демонстрирующим, как политика, проводимая прежним и новым правительством, разрушила все местное производствов Грузии.
Согласно данным за 2014 год, доля сельского хозяйства в валовом внутреннем продукте (ВВП) составляла 9,6%; в 2015 году этот показатель снизился до 8,8%; в 2016 он уже был на уровне 8,3%; в 2017 – 7,2%.
* В 2014 году мы произвели 153,6 тысячи тонн овощей; в 2015-м данный показатель сократился до 152,3 тысячи тонн; в 2016-м он составил лишь 141,7 тысячи тонн; в в 2017-м – 125,9 тысячи тонн.
* Что касается пшеницы, то после того, как один из крупнейших ее производителей в мире ввел квоты на экспорт, она может стать самым дефицитным продуктом.Самостоятельно Грузия произвела в 2016 году 126,6 тысячи тонн пшеницы. Однако затем производство было значительно сокращено, и урожай уменьшился практически наполовину… Впрочем, это не единственный продукт, производство которого из году в год падает. Значительное сокращение характерно для возделывания многолетних культур (фрукты, цитрусы) и производства мяса. Так, в 2018 году было произведено 72,9 тысячи тонн мяса, а в 2019-м этот показатель снизился до 67,6 тысячи тонн. Параллельно за последние пять лет вдвое уменьшилось поголовье крупного рогатого скота, заметно сократились также посевные площади под сельскохозяйственные культуры…
* Зато год из года в геометрической прогрессии рос численный показатель импортируемых товаров. Например, в 2016 году импорт составил в денежном выражении 1488,5 миллиона долларов США; в 2017-м – 1702,0; в 2018-м – 2078,2 миллиона долларов.
Эти статистические выкладки свидетельствуют о многом, что, кстати, не является новостью даже для граждан, не особенно глубоко разбирающихся в экономической политике правительства: власть (первым долгом, прежняя, но затем и нынешняя) выбила из-под ног у государства его главный экономический фундамент – производство и с корнем его уничтожила. На доступном языке эту политику можно представить примерно так. Скажем, горийскому крестьянину предписали не выращивать яблоки, поскольку выгоднейэкспортировать их из Аргентины. И скот не надов деревнях держать, и молоко производить незачем, так как государству сравнительно дешевле завозить все это в Грузию из Китая или Бразилии.
Экономическая политика, которую грузинское правительство объявило сверхуспешной, превратилаперспективную земледельческую страну в страну чернорабочих, официантов, уборщиц и гостиниц, построенных в надежде на туристов и, в конечном счете, ставших для всехлишней обузой…
Джаба Жвания
P.S. Интересно, считает ли и сегоднягоспожа Турнава, что было бы оправдано переименовать Министерство экономики в Министерство туризма?!
