Бывший премьер-министр Японии Синдзо Абэ после покушения скончался в больнице Медицинского университета Нары. В политика стрелял военный моряк в отставке Тэцуя Ямагами.
На боевом посту
Абэ выступал в Наре в рамках предвыборной агитации в поддержку Либерально-демократической партии. Убийца приблизился к нему со спины на несколько метров и дважды выстрелил из самодельного пистолета. Первая пуля попала в шею, вторая пробила грудную клетку.
В госпитале медики шесть часов пытались реанимировать раненого, в том числе сделали переливание крови. Но, несмотря на все усилия, у Абэ остановилось сердце и отказали легкие.
Тэцуя Ямагами 41 год, живет в Наре. Служил в Морских силах самообороны Японии, уволился в 2005-м. Сразу признал вину, объяснив, что Абэ не нравился ему как политический деятель. В квартире преступника нашли химические вещества, похожие на компоненты взрывчатки. Из-за этого остальных жильцов дома эвакуировали, передает телеканал NHK.
Компромисс как принцип
Президент России Владимир Путин одним из первых среди мировых лидеров выразил соболезнования и подчеркнул, что рука преступника оборвала жизнь выдающегося политика, много сделавшего для развития добрососедских отношений между Москвой и Токио. По его словам, Абэ обладал прекрасными личными и профессиональными качествами.
Вице-спикер Совфеда Константин Косачев назвал экс-премьера одним из сильнейших национальных лидеров Японии. Руководитель комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий считает, что мудрости и конструктива Абэ не хватает нынешнему руководству страны. Посол России в Токио Михаил Галузин охарактеризовал политика как стратегически мыслящего патриота Японии, для которого всегда были важны дружеские отношения с Москвой.
Синдзо Абэ считают одним из наиболее лояльно настроенных к России иностранных политиков. На его счету десятки встреч с Путиным, в том числе по собственной инициативе. В 2016-м в сочинской резиденции «Бочаров ручей», поглаживая собаку Юмэ (подаренную президенту губернатором северной японской префектуры Акита четырьмя годами ранее), премьер с улыбкой сказал по-русски: «Хорошая». Хотя это уже было непростое время — западные страны заняли откровенно антироссийскую позицию. Тогда Япония не стала безусловно консолидироваться с ними, как сейчас.
Премьеру удалось не только поддерживать контакты с Москвой, но и попутно наладить отношения с Пекином — невзирая на давние региональные противоречия Японии и Китая по спорным островам и северокорейской проблеме. Одновременно он сохранил традиционные американо-японские связи, хотя многовекторная политика Абэ ожидаемо вызывала неудовольствие Вашингтона, желавшего иметь в регионе беспрекословного партнера.
Стремление к компромиссам — одна из отличительных черт премьерства Абэ. После его ухода с поста политологи прочили ему роль теневого руководителя: слишком много «личной химии» было с иностранными лидерами.
Между традицией и здравым смыслом
Поставив во главу угла разрешение спора вокруг Курильских островов, Абэ подкреплял слова делом. Для любого японского политика отказ от Северных территорий (так называют острова в Японии) равносилен политическому самоубийству. Несложно понять, почему переговоры с Россией были многочисленными и длительными.
Абэ постоянно выражал готовность к диалогу, даже без особого прогресса. В те годы и дипломаты, в том числе глава российского МИД Сергей Лавров, и аналитики, комментируя обсуждение темы Курил Москвой и Токио, не строили иллюзий, но неизменно отмечали: конструктивный разговор продолжается, а значит, можно найти точки соприкосновения.
И они были. Например, заключили рамочные соглашения о совместной хозяйственной деятельности на оспариваемой территории (нынешней весной Москва отказалась от этих планов), а гражданам Японии разрешили без виз посещать острова.
Японские радикалы упрекали премьера в «пораженчестве». Но амбиции Абэ по курильской проблеме были куда шире, и, покидая пост, он сожалел, что не достиг желаемого: «Чрезвычайно болезненно осознавать, что ухожу, не разрешив вопросы, в том числе не заключив мирный договор с Россией».
Приход его преемника априори воспринимали как откат назад в двусторонних отношениях Токио с Москвой. Что и произошло.
