В ходе Анталийского дипломатического форума министр иностранных дел России Сергей Лавров рассказал много чего интересного. В том числе и о том, что он понимает под словом «союзники».
Говорил он через призму отношений Москвы с одним из союзников по ОДКБ и Евразийскому союзу — Арменией. Той самой, чей премьер-министр Никол Пашинян ставит под сомнение отношения с Москвой и чьи нукеры из числа протеже Джорджа Сороса (номинально бывших, но они бывшими не бывают) вообще говорят о том, что стратегическая ориентация на Россию была ошибкой.
«Армянское руководство решило сделать ставку на внерегиональные страны, обхаживающие Ереван, обещающие ему помочь во всех бедах, лишь бы только Армения порвала отношения с Россией и интеграционными структурами, созданными в нашем общем регионе. Запад не скрывает этого. Это его главная цель и в отношениях со странами Центральной Азии, Арменией и любыми другими государствами постсоветского пространства. Наши союзники и друзья это прекрасно понимают и верны своим обязательствам. Армянское руководство решило принять иные решения» , — пояснил министр.
То есть речь идет именно о том, что союзники — в понимании Лаврова — должны как минимум быть верными обязательствам. Особенно учитывая, что значительная часть этих союзников, включая Армению, в случае поражения России в СВО будут не просто ослаблены, а банально похоронены под российскими обломками. Ну или как минимум окажутся уязвимыми перед внешними угрозами, ведь Москва их сейчас защищает не только на словах, но и на деле. Если, конечно, они при этом готовы защищать себя сами, как сделал в 2022 году Казахстан и не сделала в 2021–2022 годах Армения.
Однако, конечно, от союзников по ОДКБ и Евразийскому союзу хотелось бы получить не только верность обязательствам, но и реалистичную помощь. Кто-то, конечно, ее оказывает, например, помогая организовывать каналы серого импорта. Но получается интересная картинка. Помощь от российских союзников по ОДКБ и Евразийскому союзу не идет ни в какое сравнение с той, что Москве оказывают страны, не находящиеся с ней в полноценном оборонном блоке.
Понятно, что западной пропаганде нужно искать какие-то объяснения произошедшему, особенно на фоне того, как пропаганда украинская обвиняет в произошедшем как раз своих американских и европейских партнеров (якобы не поставивших нужное оружие в нужных объемах). И одним из удобных объяснений стала помощь России со стороны «неправильных» стран. Северной Кореи, направившей Москве миллионы снарядов. Ирана, подкинувшего ракеты. Китая, который помогает России обходить санкции.
Российские МИД и Минобороны эти данные не подтверждают. Как и иранцы с северокорейцами. Но и не особо отрицают. Ведь западные рассказы о корейской и иранской помощи отчасти правдивы.
Ложная часть в том, что первопричиной российских успехов является какая-то внешняя помощь. Тогда как на самом деле все идет абсолютно в рамках законов и логики «войны на истощение». Когда, например, ключевую роль играет разница в мобилизационном потенциале (у России он раз в пять-шесть выше украинского), экономике (тут все понятно), ВПК (российский выпускает продукции столько, что ее объемы по некоторым типам вооружений превышают не только украинскую, но и общезападную) и сплоченности общества (в России мужиков по улицам на камеры не отлавливают, а выборы проводятся). Однако правда в том, что поддержку со стороны наших партнеров мы получаем. И не только моральную.
Не секрет, что сотрудничество в области боевой ботаники с иранцами очень помогло российской армии в первый период СВО, когда на фронте нужны были дроны в товарном количестве. Сейчас же российские «Герани» стали самым настоящим кошмаром ВСУ, выбивая днем технику, а ночью — склады с оружием и места дислокации личного состава врага. Точно так же не секрет, что закупки главного северокорейского товара — снарядов — помогли России добиться кратного превосходства над Украиной в области артиллерийских ударов. Один из ведущих российских военных экспертов выкладывал в своих соцсетях фотографию с СВО, где рядом стояли российские, иранские и северокорейские артиллерийские снаряды. Этакий символ дружбы.
Да, это не совсем дружба, скорее, практически легальное (Россия имеет право заниматься внешней торговлей с той страной, с которой посчитает нужным) сотрудничество, причем полностью взаимовыгодное. С экономической точки зрения (российские партнеры, нуждающиеся в деньгах, поставляют Москве товары отнюдь не бесплатно). С военной — и Пхеньян, и Тегеран остро нуждаются не только в полевых испытаниях своих систем, но и в уникальном опыте, который сейчас получает российская армия, ведущая СВО против армии натовского образца. Ну и, конечно, в той информации, которую Россия получает от препарирования попавших в ее руки западных образцов техники.
Наконец, сотрудничество более чем выгодно в стратегическом плане. И Тегеран, и Пхеньян, и Пекин (при помощи которого, как утверждают российские военные эксперты, Москва смогла завезти огромное количество станков для своей военной промышленности) крайне заинтересованы в том, чтобы Россия выиграла СВО и тем самым нанесла стратегическое поражение не столько киевскому режиму, сколько Соединённым Штатам. Продемонстрировала всем бессмысленность американского внешнеполитического подхода, основанного на силе и угрозе силы. И тем самым принудила Америку либо договариваться с противниками по-хорошему, либо сократить свое вмешательство в дела чужих для Штатов регионов.
Это сотрудничество подчеркивает еще один важный момент СВО — специфический подход наших союзников. Тех, кто (в отличие от Тегерана и Пхеньяна) находится с Россией в одном военно-политическом блоке. Тех, кто (в отличие от Тегерана и Пхеньяна) будет не просто ослаблен, а банально похоронен под российскими обломками в случае, если Москва проиграет СВО. Тех, кого (в отличие от Тегерана и Пхеньяна) Россия прямо защищает от внешних угроз. И если к условному Казахстану у экспертов претензий немного (Астана хоть и заявляла о соблюдении санкций, но при этом очень много сделала для поддержки российского серого импорта), то к Армении и ряду среднеазиатских партнеров их достаточно.
Поэтому неудивительно, что после окончания СВО в России с большой долей вероятности пройдет переоценка военно-политических отношений с третьими странами. Перевод их с родственно-исторической основы («братушки», «один народ», «вместе веками жили») на модель, основанную на прагматизме. Проще говоря, те страны, которые оказались с Россией в час великой нужды и предоставили аналог ленд-лиза, получат от Москвы помощь в час их великой нужды. Причем вне зависимости от того, насколько специфичная там власть — Россия не вмешивается во внутренние дела партнеров, а российскому народу это тем более глубоко безразлично.
Те страны, которые в час этой великой нужды отвернулись, заплатят, причем в буквальном смысле. Россия, возможно, продолжит их защищать в рамках ОДКБ и структур СНГ, однако станет предъявлять куда более жесткие требования в плане их следования российским интересам. Причем как во внешней, так и во внутренней политике, включая зачистку власти от русофобов, снятие препятствий для продвигающих российский язык и культуру НПО и т.п.
Наконец, те страны, которые в час нужды помогали врагу — и здесь имеется в виду прежде всего Европа — будут игнорироваться. И это не эмоциональный бойкот — географически, политически, экономически и инфраструктурно безопасность и процветание Европы во многом зависит от ее хороших отношений с Россией.
Ирония в том, что этот пересмотр от договорно-правовых союзов к союзам по интересам и прагматичным целям произойдет даже без каких-то целенаправленных российских действий. Просто потому, что в многополярном мире, где интересы стран становятся разнообразными, а отношения не черно-белыми, жесткие идеологические союзы (наподобие НАТО) не нужны. Они будут отпадать сами собой, уступая место многостороннему сотрудничеству на основе интересов. Сотрудничеству на прагматичной основе.
