Очень острой реакции удостоилось в грузинском политическом спектре заявление министра иностранных дел России Сергея Лаврова, сделанное им в ходе состоявшейся несколько дней назад видеоконференции. Оно касалось перспектив урегулирования российско-грузинских отношений. Как из уст руководства страны, так и из рядов так называемой прозападной оппозиции одна за другой посыпались оценки, утверждающие, что мнение и высказывания министра являются попыткой Кремля устроить очередную провокацию.
Более того, «по традиции» было сказано и о том, что с помощью подобного заявления Москва стремится обострить внутриполитическую обстановку в Грузии, а потому любая попытка говорить с оккупантом обретает смысл только при условии подключения к диалогу международного сообщества и т.д. Впрочем, в бурном потоке критических оценок, больше «блиставших» признаками явной политической истерии, нежели наличием рациональных суждений, не была обойдена вниманием и власть. Финансируемый из-за рубежа либеральный спектр (который представляют «Европейская Грузия», «Национальное движение», Республиканская партия и др.) вновь обвинил правящую команду в пособничестве Кремлю, добавив, что если «Мечта» посмеет вслед за заявлением Лаврова начать нормализацию отношений с Москвой, это станет еще одним подтверждением влияния, которое Кремль оказывает на руководство страны…
Напомню, во время видеоконференции министр иностранных дел Российской Федерации Сергей Лавров коснулся российско-грузинских отношений и заметил, что в случае наличия у официального Тбилиси политической воли, Москва готова обсудить вопрос открытия в Грузии своего торгового представительства. По его же словам, серьезной проблемой в отношениях между двумя странами по-прежнему остается отсутствие авиасообщения, и при правильном руководстве процессами ее можно разрешить.
Что за посылом может служить для Грузии заявление Лаврова, какие существуют перспективы для положительных сдвигов в отношениях между двумя странами и можно ли добиться чего-то более или менее значительного в нынешней обстановке?
«Грузия и мир» побеседовала с независимым правозащитником Дмитрием Лордкипанидзе, который в ходе видеоконференции и обратился с вопросом к Сергею Лаврову.
— Батоно Димитри, заявление министра иностранных дел России Сергея Лаврова, которое было сделано в ответ на вопрос, заданный вами во время недавней видеоконференции, и касалось возможного открытия в Грузии российского торгового представительства, восстановления авиасообщения и других моментов двухсторонних отношений, стало основанием для острых оценок в нашем политическом спектре. И во власти, и в оппозиции в один голос утверждают, что это заявление является, видите ли, очередной провокацией. Какие посылы в нынешней обстановке содержит для Грузии это заявление Лаврова?
— Заявление означает, что в посткоронавирусный период мы может оказаться перед лицом новых факторов, и это будет отнюдь не простой и не короткий процесс. Сама по себе новая реальность непременно потребует пересмотра с нашей стороны определенных подходов и принципов по части внешней политики страны. Речь идет о смене ориентиров, которые на фоне новой реальности, возможно, окажутся полностью выпавшими как из мирового, так и регионального политического контекста. Что касается пафоса и характера непосредственно самого лавровского заявления, то мне, скажу вам честно, трудно припомнить, чтобы Лавров на какой-нибудь конференции, в какой-либо телевизионной передаче или интервью, уделил бы в разговоре так много места Грузии. Причем, , речь в указанном заявлении шла не только о восстановлении авиасообщения и открытии торгового представительства. Было также затронуто немало других важных деталей, которые в нашей прессе не были освещены…
— Например?
— К примеру, речь коснулась соглашения, достигнутого в 2005 году путем прямых переговоров с Михаилом Саакашвили, в случае реализации которого мы, возможно, сумели бы изначально избежать трагических событий 2008 года. Имеется в виду взаимная договоренность по созданию совместных антитеррористических баз. Это привело бы к налаживанию определенного сотрудничества между сторонами. Между прочим, Сергей Лавров, выступая, несколько раз упомянул торговые отношения между странами, и надо полагать, сделал это неслучайно. По данным на сегодня, ежегодный торговый оборот между Россией и Грузией составляет 1 миллиард 400 миллионов долларов. И это при отсутствии между странами дипломатических отношений. Все сказанное свидетельствует о том, что Россия является для нас наиболее крупным и естественным партнером, который с экономической точки зрения представляет особую важность, и это может быть подтверждено многими конкретными цифрами, фактами и статистическими данными…
— Аналитики часто говорят об экономическом и не только об экономическом значении России для нас как для государства, хотя прозападное грузинское руководство и оппозиция постоянно подчеркивают, что Грузия должна максимально высвободиться из-под влияния Кремля. Давайте об этом поговорим, сделав упор на конкретных фактах, свидетельствующих о том, что несмотря на отсутствие политических и дипломатических отношений, роль России для грузинской экономики, тем не менее, очень значительна.
— Могу вам прямо сказать, что сегодня целый ряд жизненно важных для государства направлений зависит от России. Возьмем, к примеру, железную дорогу, которая все 100% запасных частей получает из Российской Федерации. Аналогичное положение на Тбилисском метрополитене.
Что касается других отраслей, то винные заводы, крупная промышленность, как, скажем, химия и производство золота, а также 96% энергогенерирующих объектов находятся в собственности компаний, зарегистрированных в России. В принципе, мне было бы крайне любопытно узнать, каким образом в период пребывания у власти людей, то и дело требующих полной экономической независимости от России и постоянно к этому апеллирующих, все вышеперечисленные стратегические объекты оказались в руках российских компаний?
— А вы как считаете? В результате какой политики такое стало возможно?
— Политика эта была начата еще в период Саакашвили, и цель у нее была, безусловно, одна: получить по согласованию с американцами определенные финансовые преференции. Что же касается российско-грузинских отношений, то в одном я уверен полностью, и, полагаю, для мыслящих людей это как дважды два – четыре: в сегодняшней обстановке урегулирование отношений между нашими странами не имеет альтернативы. В условиях, когда Грузия лишена возможности контролировать пятую часть своей территории, священной задачей из задач для любого политического субъекта, считающего себя национальной силой, должно стать определение путем прямого диалога с официальной Москвой политической цены за нашу территориальную целостность. Это особенно важно на том фоне, что нашему официозу не удается нормализовать эти отношения и у нас вечно налицо напряженность, способная неизвестно куда завести страну и нацию…
— Какие факторы препятствуют сегодня началу прямого диалога с Россией?
— Еще с периода Эдуарда Шеварднадзе, стоило появиться малейшей перспективе для нормализации отношений между странами, как тут же в процесс включались какие-то скрытые силы, после чего он уже не получал логического развития. Кстати, здесь же хочу напомнить вам об одном важном факте, который очень точно характеризует деструктивную политическую конъюнктуру, являющуюся важнейшим препятствием в нормализации отношений между Тбилиси и Москвой. Не исключено, многие помнят, как 4 декабря 2018 года в Грузию прибыл руководитель отдела внешних связей Московской Патриархии владыка Илларион (Алфеев), который встретился с Его Святейшеством Католикосом-Патриархом всея Грузии. Было сделано заявление о том, что Российская Федерация поддерживает целостность канонической территории Грузинской православной церкви… И что же последовало за этим со стороны Соединенных Штатов Америки? В Вашингтон были приглашены 12 наших епископов. А что случилось дальше и какие оттуда раздались заявления, все мы хорошо помним…
Я хочу сказать, что они сделают все для того, чтобы не допустить здесь нарушения баланса влияния в любой форме и не позволить какому-нибудь большому государству, в данном случае России, завоевать благожелательный политический настрой свою пользу. Это и служит важнейшим препятствующим факторов, преодолеть который, естественно, непросто. Вдобавок, и власть у нас марионеточная, от начала до конца зависящая от директив сил извне.
— То, что власть наша управляемая, это понятно, однако должен же быть какой-то выход? Как вам с учетом национальных интересов представляются в таких условиях действия Грузии в отношение России?
— Первое, что, на мой взгляд, очень важно, это активно использовать народную дипломатию. Второе – необходимо обеспечить полную консолидацию национальных сил, чтобы на национальном фланге стоял не один конкретный субъект, а было сформировано целое политическое ядро. Хотел бы, кстати, воспользоваться возможностью и обратиться с вопросом к госпоже Ирме Инашвили: уважаемая калбатоно Ирма, не считаете ли вы, что пришло время всем нам встать на одну платформу и не дробить попусту голоса избирателей? Очень хотелось бы, и я был бы счастлив, если б по данному вопросу был достигнут консенсус между национальными силами, выразителем которого стал бы общеполитический форум. Это крайне необходимо для того, чтобы в условиях полного доминирования прозападных субъектов на политическом поле была сформирована реальная альтернатива на базе здоровых сил общества.
Возвращаясь к диалогу с Москвой, повторю, что в нынешней крайне сложной обстановке важнейшим обстоятельством, определяющим будущее Грузии, является урегулирование отношений с Россией. Хотите – экономических, хотите – политических и других. Ближайшая наша перспектива зависит именно от этого обстоятельства, и чем быстрее будут предприняты соответствующие шаги, тем меньше трудностей доведется испытать нам и нашему государству в ближайшем будущем. Впрочем, нетрудно, наверное, заключить, что вероятность подобных шагов со стороны марионеточного руководства очень мала и вряд ли от него следует ожидать каких-либо значительных сдвигов. У существующей власти для этого не хватит ни воли, ни ресурсов.
Беседовал
Джаба Жвания
