Мы не раз писали о том, что лидеры грузинской оппозиции позволяют себе говорить все, что захотят, и действовать так, как пожелают, и стоит только призвать их к ответу, как они немедленно переводят разговор на то, что их преследуют по политическим мотивам и ограничивают им право на самовыражение. Скажу больше – право на беспредел считают своей привилегией уже не только лидеры, но и рядовые члены оппозиционных партий. Но, безусловно, они и близко не в состоянии конкурировать с журналистами оппозиционных телеканалов. Те давно считают, что никто не смеет запретить им врываться в какой угодно частный дом, требовать ответа на любой вопрос, который взбредет им в голову. Ну а стоит кому-то попытаться защитить право собственности или громко возмутится на абсурдное обвинение, как эти хищники тут же начинают апеллировать к органам власти и к общественности, жалуясь на то, что им, якобы, создают препятствия в ходе осуществления журналистской деятельности, и требуют от правоохранителей задержать «насильника».
«Свобода прессы является особой частью свободы самовыражения, защищаемой европейской Конвенцией по правам человека. Согласно первому пункту 10-й статьи Конвенции, каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу личности иметь собственное мнение, без вмешательства официальных властей получать или распространять информацию или идеи. Согласно статье 154 Уголовного кодекса Грузии, незаконное препятствование журналисту в осуществлении его профессиональной деятельности, принуждение его к распространению или сокрытию информации подлежит наказанию». Это выписка из довольно объемистого заявления «Центра по правам человека». Однако прежде чем перейти непосредственно к этому документу, рассмотрим статью 154 Уголовного кодекса Грузии, на который опирается указанный Центр.
Статья 154: незаконное препятствование журналисту в осуществлении профессиональной деятельности
1. Незаконное препятствование журналисту в осуществлении его профессиональной деятельности, то есть, принуждение его к распространению или сокрытию информации, наказывается штрафом или общественно-полезными работами на срок от ста двадцати до ста сорока часов или исправительными работами на срок до двух лет или тюремным заключением на срок от шести месяцев до двух лет.
2. Это же деяние, сопровождаемое угрозой насилия или совершенное с использованием служебного положения, наказывается штрафом или лишением свободы на срок до двух лет с лишением на срок до трех лет права занимать ответственные должности или заниматься определенной деятельностью или без этого.
Так сформулирована статья 154. В связи с этим, как вам кажется, журналисты оппозиционных каналов распространяют абсурдные сведения по собственной воле или им это поручает руководство, действующее «с использованием служебного положения»? Нам представляется, что второе больше соответствует реальной картине, поскольку не хочется верить, что в грузинской журналистике может работать так много людей, полностью потерявших совесть и утративших свое профессиональное лицо. Постараюсь объяснить, что имею в виду. После трагедии в Шови один из телеканалов заявил, что тбилисский мэр Каха Каладзе располагал информацией об ожидаемой трагедии, потому что примерно за час до нее сумел осуществить эвакуацию собственной семьи и затем это скрыл. То есть, журналист утверждал, что Каладзе владел достоверной информацией об ожидаемой трагедии, промолчал и обрек на смерть десятки людей, в том числе, детей. Другие оппозиционные каналы, естественно, сразу же подхватили сенсационное «разоблачение», и столичному мэру пришлось занять оборону, доказывать, что он не нелюдь, не убийца, что он никогда бы не обрек на смерть чужих детей. Тем не менее, поддерживающие оппозицию телеканалы продолжали настойчиво утверждать, что Каладзе поступил хуже самых жестоких фашистских палачей в гетто.
А теперь напрягите память и попробуйте вспомнить, как отреагировал на все это «Центр по правам человека»? Упрекнули ли где-нибудь представители этого Центра телеканалы, которые буквально заживо уничтожали человека, выдвигая ему невообразимые обвинения, хуже которых трудно себе представить? И еще вопрос: если б со столичным мэром в результате этих поклепов случился сердечный приступ (что было бы неудивительно), кто бы за все это ответил? Кстати, могу довольно точно изложить, что обычно происходит в подобных случаях: те же самые журналисты сказали бы, что, мол, Каху Каладзе замучила совесть, и это привело к разрыву сердца. Да, они и мертвого готовы, не дрогнув бровью, вырыть из земли! Неправительственная организация, носящая название «Центр по правам человека», должна, по идее, защищать права любого из людей? И если следовать этой логике, получится, что граждане, которые не на стороне «энпэошников» или оппозиционных партий, это не люди?! Чему еще приписать все то, чем согласованно занимаются неправительственные персоны, оппозиционные партии и телевизионные каналы? Нормальному человеку невозможно не только представить, но даже помыcлить о таком? Надо полагать, «поборники» прав непосредственно участвовали в травле, сумев соорудить мерзость, до которой ни один здравомыслящий и порядочный человек просто не додумается.
В этом же своем заявлении «Центр по правам человека» привел факт избиения сотрудника телеканала «Формула» Миши Мшвилдадзе, подчеркнув, что власть недостаточно заинтересованно расследует его дело, поскольку Мшвилдадзе, видите ли, подозревает, что в планировании этого инцидента принимали участие сами силовые ведомства. Стоп! Получается, подозрений Мшвилдадзе вполне достаточно для того, чтобы обвинить власть в бездействии. Все-таки странно, знаете ли, что Миша Мшвилдадзе, ругая по матери с трибуны тех самых силовиков и рядовых граждан, начисто упустил из виду, что кто-нибудь из оскорбленных горожан вполне может его за это поколотить?! С чего Мшвилдадзе и ему подобные решили и, судя по всему, уверены до сих пор в том, что у людей вокруг полностью отсутствует самолюбие, и если даже их обматерить, они спокойно пропустят ругань мимо ушей? Или, может, дело в том, что не требуется особой отваги, когда тебя со всех сторон окружает 200-300 человек, которые не позволят тебя побить? Но мы люди, живущие в одной стране, и нельзя исключить, что в самый неожиданный момент в каком-то месте ты не столкнешься с человеком, с которым предпочел бы не встретиться, и тебе придется держать перед ним ответ за свое поведение.
Почему «Центр по правам человека» не призвал никого из журналистов, голословно обвинивших Каладзе в предумышленном убийстве детей и не сумевших представить никаких доказательств, хотя бы к тому, чтобы они принесли ему свои извинения?! Почему этот центр не говорит о том, что Мшвилдадзе надо извиниться за свою матерщину, как перед полицейскими, так и перед рядовыми гражданами? Или, по-вашему, публично изрыгнутая матерная ругань – это тоже свобода самовыражения? Тогда вообразите, что я вдруг взял и обругал Мшвилдадзе – как это будет воспринято «борцами» за свободу слова? Похоже, в этом случае они сочтут такое поведение за препятствие его деятельности, и меня захотят немедленно привлечь к ответу! Когда ты ругаешь по матери полицейских, а потом, если тебе потребуется защита, у них же просишь помощи, это, как принято говорить у крутых ребят, не «облом»? Или, по-твоему, в обязанность полицейских входит терпеть от тебя матерщину в свой адрес, при этом тебя же защищать, чтобы ты потом мог еще лучше их поносить, ничего не опасаясь?! А теперь представьте, что кто-то из убитых горем родителей поверил тому, что утверждали оппозиционные телевизионные каналы, и, решив отмстить за своего ребенка, застрелил Каладзе – кто бы понес за это ответственность? Почему «Центр по правам человека», так яростно отстаивая права журналистов, не желает упомянуть принципиальную деталь: сказать, что хозяин частной собственности грубо разговаривал с репортером, нагло и без спросу перелезшим через забор частного владения? Почему его сотрудники сразу же начинают апеллировать к закону, используя в качестве аргумента создание помех журналистской деятельности?
Между прочим, на все перечисленное существует очень простой ответ – и оппозиционные каналы, и оппозиционные партии, и неправительственные структуры присосались к одной общей «груди» — они питаются с Запада и ему же подчиняются. Именно его указания они исполняют с таким рвением, и, чтобы ни происходило, не имеют права не оправдать своих действий и деяний своих коллег (пусть даже самых грязных и мерзких). Потому-то все они словно на одно лицо, читают тексты, будто написанные одним и тем же человеком, да еще требуют, чтобы все остальные вели себя, как они. Еще раз вспомним: именно по этой причине было так резко, почти панически, опротестовано принятие закона «Об агентах иностранного влияния» — ведь тогда все легко бы убедились, что 99% оппозиционных партий пользуются финансовыми интервенциями одного донора и все 100% неправительственных организаций получают деньги из общего кармана. Потому мы с вами постоянно пребываем в столь незавидном положении…
Наверное, немногие помнят, как 18 июня 2011 года селевой поток, обрушившийся неподалеку от Рикотского перевала, унес жизни 6 человек. Так вот, руководство страны не стало ни специальную следственную комиссию создавать, ни упрекать кого-то, мол, почему вы заранее этого не знали, почему у вас не оказалось специальной предупреждающий аппаратуры. Потому что «энпэошники» тогда не были заинтересованы в смене власти, вернее, не получали такого поручения, и, соответственно, никто шума не поднял, будто ничего и не случилось, а гибель 6 человек, умыв руки, просто приплюсовали к годовой смертной статистике. Это, господа, даже не двойные стандарты – это открытая атака, штурм на тех, кто мыслит иначе и не соглашается с указаниями, поступающими с Запада. «Центр по правам человека» и в целом все неправительственные структуры думают лишь о том, чтобы поменять наше сознание, поместить нас под психологический пресс, и не имеет значения, какой ущерб будет при этом нанесен стране. Главное, чтобы хозяева могли им поаплодировать. А вслед за этим можно устраивать очередной «шабаш».
Бесо Барбакадзе
