Мы прекрасно знаем, кто стоит за Украиной. Вопрос в том, куда бить. А тут у нашего руководства гораздо больше информации, чем у нас с вами. Приоритетность целей и порядок прохождения лестницы эскалации они знают
И я не сомневаюсь, что если Запад снова устроит провокацию с ракетными ударами по территории России, которые приведут к серьезным людским потерям, наш ответ будет более чем соразмерен, считает политолог Юрий Баранчик
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Юрий, за два года СВО в нас укрепилось стойкое убеждение, что Россия не будет отвечать на различные провокации Запада. Даже одиночные обстрелы Брянской и Курской областей натовскими ракетами казались мелочью. А теперь Владимир Путин отдает приказ об испытании «Орешника» в боевых условиях и наглядно показывает, чем он в случае чего может ударить по территории западных стран. Что же изменилось в подходе Москвы?
— Отправной точкой все равно стало применение дальнобойных ракет по территории России.
Понятно, что удары по Брянской и Курской области стали очередными уколами русского медведя. Я согласен, что мы могли и на это не отвечать. Но если мы говорим о политико-психологических аспектах войны России и Запада на Украине, было принято решение ударить, чтобы показать Западу наши реальные возможности, а не те, о которых он думал.
Поначалу вражеские СМИ писали о ракете «Рубеж». А мы ударили «Орешником» с гиперзвуковыми блоками, о котором западная разведка ничего не знала. Мы прекрасно показали, что у украинской ПРО нет никаких шансов от него защититься. Мы можем ударить не только по Днепропетровску, а по Одессе и по Киеву. Если мы запустим по Банковой шесть блоков, от нее мало что останется. Более того, судя по дальнобойности этой ракеты, мы достанем до всех европейских столиц: Париж, Лондон, Берлин.
Именно поэтому российское руководство приняло решение об испытании «Орешника» в боевых условиях.
— То есть мы решили наступать на Запад в политико-психологическом смысле?
— Да. Мы показали, что угрожать нам ракетными ударами бессмысленно, потому что мы можем достать по серьезным аспектам, а не по отдельным складам с боеприпасами. И боевая часть «Орешника» может быть другой. Пока она была фактически пустой. Там же было специальное топливо, которое сгорало при падении боевых блоков на объект. Именно поэтому прилеты по Днепропетровску на видео смотрелись эффектно. И это красивое зрелище должно заставить Украину и Запад задуматься. Даже если ракета будет в неядерном исполнении, от территории, по которой она попадет, ничего не останется.
— Почему мы почувствовали себя настолько сильными, что можем наступать на Запад?
— Это уже давно напрашивалось.
Вся наша история противостояния с англосаксами – это история мелких порезов. Россия – это большой медведь, которого кусают и кусают, а потом он берет и смахивает с себя свору собак.
Мы как великая держава не можем реагировать на каждый чих. Иначе мы просто зачихаемся. Поэтому надо поступать так, как персонаж Брюса Уиллиса из фильма «Пятый элемент», когда он вел переговоры с какими-то бандерлогами – спросил: «Кто у вас тут главный?» и сразу залепил ему пулю в башку.
Мы прекрасно знаем, кто стоит за Украиной. Вопрос в том, куда бить. А тут у нашего руководства гораздо больше информации, чем у нас с вами. Приоритетность целей и порядок прохождения лестницы эскалации они знают.
И я не сомневаюсь, что если Запад снова устроит провокацию с ракетными ударами по территории России, которые приведут к серьезным людским потерям, наш ответ будет более чем соразмерен.
— А Запад сейчас зачем нас стал покусывать? Он действительно хочет развязать ядерную войну?
— Запад, глядя на наше миролюбие, поверил в то, что мы якобы не готовы к резким шагам. Это началось после того, как мы пошли на Стамбульские соглашения, отвели войска от Киева и дали гарантии Зеленскому, что не будем за ним охотиться. С тех пор Запад решил, что может делать с нами все, что захочет. И эта самоуверенность в них присутствует по сей день.
Эксперимент с «Орешником» — это только один способ привести их в чувство. Последуют и другие акции. Я даже не исключаю ударов по военным объектам на территории Польши и Румынии, с которых идет поставка оружия на Украину.
Удары по Жешуву и Констанце будут уже не фигурой речи, а реальностью. От техники, которая там складируется, ничего не останется.
Повторюсь, это будет хороший способ вернуть Запад к реальности.
— Пока в США по поводу «Орешника» было две реакции. Белый дом сказал: «Мы не боимся», Пентагон сказал: «Мы будем внимательно анализировать эту ситуацию».
— Команда Байдена из чувства мести пытается подложить свинью Трампу. Но нужно же понимать, что главная проблема США – не Россия и не Украина, а Китай. Эскалация на Украине никак не поможет Вашингтону разобраться с Пекином.
Во-первых, чем позже Америка вступит в открытое противостояние с КНР, тем больше у них будет проблем на этом направлении. А мы на Украине точно выстоим и получим в Европе все, что хотим.
Во-вторых, эскалация на Украине не может дойти до такого порога, чтобы Трамп после инаугурации не смог отвернуть назад. У него появятся полномочия, он всех успокоит, и мы сможем с ним вести диалог.
В целом ситуация на ближайшие три-шесть месяцев складывается для нас неплохо. И очень хорошо, что мы ответили.
— Дальнейшая эскалация до прихода Трампа будет развиваться по сценарию: «Массированная атака на Россию, ответ по Киеву, еще одна массированная атака на Россию, ответ по Жешуву»?
— Именно такой сценарий вряд ли возможен. Тут есть много вариантов.
Давайте вспомним времена коронавируса. Вроде бы просто заболевание, за которое никто ответственности не понес. А сейчас в США весомые чиновники признаются, что это была военная разработка Пентагона. Они даже назвали университет в Каролине и конкретных ученых, которые им занимались. То есть вы можете применять оружие, которое не будет заметно для противника и за которое вас нельзя привлечь к ответственности.
Допустим, произошло какое-то землетрясение в Атлантическом океане, которое смыло часть Великобритании и США. Можно в этом кого-то обвинить? Нет.
Еще ученые говорят, что на планете сейчас скопилось много метана, который взрывается, когда газ выходит на поверхность, образуя глубокие воронки. Это похоже на ядерный взрыв. Вышел какой-нибудь метан в Тихом океане, а какая-нибудь военно-морская база США грохнулась.
Мы могли бы дать какой-то такой ассиметричный ответ Западу на все его провокации.
— А вы думаете, что у Трампа не возникнет желание пойти на эскалацию, чтобы заставить нас согласиться с заморозкой украинского конфликта?
— У Трампа ситуация сложная. Мы не знаем, насколько он сможет контролировать свой госаппарат. Он может заявить, что готов к эскалации, а чиновники может все переиначить по-своему. Ему придется менять госаппарат, а для этого потребуется минимум полтора года. Блефовать столько времени он не сможет.
— Еще, если я правильно понял ваши рассуждения, то США проиграют противостояние с Китаем. Это потому, что у него есть сквозной договор с Россией через КНДР?
— Пока мы так однозначно говорить не можем.
Во-первых, ядерные силы США превосходят китайские. Во-вторых, у Китая нет своей системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН). Мы ее сейчас для них создаем. То есть Пекин тоже серьезно зависит от Москвы.
Но сами западные аналитики говорят, что если противостояние начнется до 2027-2030 годов, то у США есть шансы победить, а если позже – нет. Потому что Китай сейчас укрепляет флот и сухопутные войска. И то же самое развитие ядерных сил Китая идет быстрыми темпами.
Поэтому задача Трампа состоит в том, чтобы как можно скорее с наименьшими потерями выйти из конфликтов в Европе и на Ближнем Востоке и переключиться на Китай.
— Хотя сейчас звучат много разговоров, что Трамп чуть ли не собирается воевать с Ираном из-за Израиля.
— Такие тенденции есть. Но Ближний Восток – это уже не политический объект, как это было в предыдущие десятилетия. Он становится субъектом. Об этом свидетельствует последний саммит арабских государств, когда они поддержали Иран и выступили за создание независимой Палестины. Понятно, что пока это не более чем риторика. Но если в регионе начнется серьезная эскалация, Турция и Саудовская Аравия могут объединиться, чтобы устроить блокаду Израилю.
При этом у самого Израиля вариантов немного. Да, он пытается расширить территорию своей страны, чтобы обеспечить свою безопасность, но он все равно останется в окружении враждебных государств. Если они расширятся на десятки километров, общий военно-политический расклад сил в регионе это не поменяет.
Так что единственный выход для Израиля – договариваться с мусульманами об общих правилах проживания, иначе его просто сметут. И США Израилю тут никак не помогут.
— Нам надо что-то специально делать для того, чтобы США как можно позже вступили в конфликт с Китаем?
— Нам надо выполнить задачу, которую мы поставили себе еще до начала СВО – создавать новую систему безопасности в Европе. Европа – это наш ближайший торгово-экономический и культурный партнер с компактной территорией. И мы можем выдвигать ультиматумы о том, как мы хотим видеть будущее нашего общего пространства.
Европе такое сотрудничество будет очень выгодно. США и Великобритания уже лишили ее дешевых российских энергоносителей, производство падает, уровень жизни ухудшается, а все передовые технологии американцы пытаются перетащить к себе. С чем останется Европа через 10 лет с такой политикой? Это будет депрессивный регион с пришлым населением, которое поставит под вопрос существование всей европейской цивилизации.
Причем надо понимать, что Россия без союзников все равно не останется. У нас есть Китай и Индия. А когда американцы уйдут, европейцы останутся одни.
— И в любом случае нам надо в ближайшие два-три года успеть разобраться с Украиной.
— Мне кажется, что уже в следующем году все закончится.
В 2025 году на Украине будет новый президент. Будет попытка выстроить совсем уж фашистский режим. Будет попытка эскалации. Но все это закончится ничем. Наши успехи на фронте позволят закрепить мир на Украине на наших условиях. А потом мы вернемся к вопросу новой системы безопасности в Европе. Как минимум нам нужна Прибалтика. И мы сможем диктовать свою военно-политическую волю.
Я уже говорил, что в мире есть огромное количество шахматных клеток, на которых можно играть: военные, политические, экономические. Советский Союз сыграл в Афганистане на военных клетках, победил, но не стал переносить эскалацию на этих военных клетках в Европу. Тем более, у нас войска стояли в ГДР и Чехословакии. Мы могли быстро выйти на побережье Атлантики.
Основные порты США находятся во Франции, Голландии и Германии. Мы могли бы уничтожить их ядерными взрывами, чтобы американские корабли не могли высаживать танки и десант. Война в Европе закончилась бы.
— Так по нам же могли ядерным оружием ударить.
— Я не думаю, что США перешли бы к такому варианту. Мы бы не использовали стратегические ядерные силы. Мы бы били средними ракетами по территории Европы. Наши танки были бы в Париже за 24 часа, потому что у нас были колесные варианты.
Надо было так играть.
Сейчас складывается аналогичная ситуация. Запад играет на политических клетках, а мы должны играть на военных. Если мы будем играть на политических клетках, мы рискуем потерять 10 миллионов человек в результате распада страны. Если на военных – мы сохраним жизни наших людей и уничтожим противника.
Я еще два года назад говорил о необходимости внести изменения в нашу ядерную доктрину. Мне на это возражали, что это безнравственно или бесполезно. Но мы новую доктрину приняли. Это нормальная логика. Зачем нам терять наших мужиков в бахмутских мясорубках? Бросаем пару ракет и решаем вопрос.
— Эскалация, на которую пойдет Украина – это что? Грязна ядерная бомба, оккупация Приднестровья, нападение на Белоруссию? Или все вместе?
— Хороший вопрос.
Ситуация показала, что пара ударов дальнобойными ракетами по Брянской области вообще ни к чему не привела. Если Украина нанесет еще пару ударов по Крымскому мосту, мы ударим по Киеву. Это вообще ничего не меняет. А нападение на Калининград и Белоруссию может стать переходом на следующую ступеньку эскалацию. Потому что это превратит СВО из конфликта России и Украины в конфликт России с Восточной Европой.
Но на этот вариант эскалации у Москвы тоже есть ответ. Тот же «Орешник» с правильной начинкой может прилететь по таким объектам, которые или предотвратят эскалацию, или поднимут ее на недосягаемый для противника уровень.
Больше по этой теме — в интервью Михаила Поликарпова: Если США не перестанут наглеть, следующие «Орешники» прилетят по Киеву и по Жешуву
