«Как-то очень тихо и незаметно произошло событие, которое может определить судьбу человечества на ближайшие несколько сотен лет — уже почти месяц назад по результатам годичной эксплуатации реактора БН-800 пресс-служба Белоярской АЭС скромно сообщила, что технология замкнутого ядерного цикла отработана и вошла в стадию инженерного масштабирования.
На этом все торжества и праздники, в общем, кончились. А зря! По существу говоря, в данный момент у России появился доступ к почти неисчерпаемому источнику энергии.
Смысл в том, что у нас впервые в мире смогли реализовать коммерчески эффективную эксплуатацию реактора на «быстрых» нейтронах. Мало того, что такие реакторы сами могут работать на том, что считается отходами в классической ядерной энергетике, так они еще и способны вырабатывать топливо для обычных АЭС из их же отходов.
Это дает возможность использовать энергию природного урана не на несколько процентов, как традиционно происходило, а почти целиком, что на порядки поднимает итоговый энергетический выход, плюс дает существенное сокращение количества и активности «окончательных» отходов.
Разумеется, такая светлая мысль посещала много кого — попытки строить реакторы на быстрых нейтронах предпринимались во многих странах, в частности, во Франции (Phénix) Великобритании (Dounreay) и Японии (Мондзю), но довести идею до коммерческой готовности удалось только в России.
Дело в том, что при всей красоте замысла проектирование таких реакторов сопряжено с различными сложностями — в частности, по причинам физического характера требуется использование в качестве теплоносителя жидкого металла, что создает много трудностей, и преодолеть их удалось только русским инженерам.
Почему Белоярскую АЭС и инженеров, которые не осилил решить больше никто в мире, до сих пор не показывают по федеральным каналам — загадка. Впрочем, инженеры — люди не гордые, и просто тихо продолжают строить грандиозный проект БРЕСТ — первый в мире комплекс по сути вечного производства энергии»
Николас Оксман
Источник: Рамзай
