По истечении четырех месяцев власть неожиданно объявила об аннулировании помпезно оформленного 19 апреля так называемого соглашения Шарля Мишеля. За этим ее решением немедленно последовали возмущение и угрозы со стороны западных партнеров – европейцев и американцев. Не захотели отставать от западных политиков и грузинские политики-политологи, поторопившиеся заявить: в Грузии установилась диктатура, страна отказалась от европейского пути и развернулась в сторону России. На фоне всей этой сумятицы председатель Комитета по международным делам Совета Федерации России Григорий Карасин вдруг заговорил о восстановлении авиасообщения между Россией и Грузией, что породило острую критику в стране. Как это ни удивительно, но на сей раз критически оказались настроены не политики, а бизнесмены.
По мнению исполнительного директора «Hub Georgia» Васо Урушадзе, необходим серьезный разговор с Москвой на эту тему, и Грузия нив коем случае не должна соглашаться на все без предварительных условий. А руководитель инвестиционного банка «Galt & Taggart» Каха Самкурашвили считает, что после введения Россией авиасанкций произошла диверсификация, и сектору удалось освоить новые рынки. Этот курс необходимо сохранить, что туризм не зависел от российского рынка.
Насколько оправданы подобные заявления в отношение восстановления авиасообщения с Россией со стороны бизнесменов? По какому пути идет грузинская власть, действительно ли она принимает решения независимо и заботится о статусе суверенного государства? – По этим и другим актуальным вопросам с нами беседует политолог Сосо Цинцадзе.
— Действующей власти не удастся аннулировать так называемый договор Шарля Мишеля, потому что соглашение существует и его подписали шесть субъектов. Сама власть-то из договора вышла, однако в нем остались Евросоюз, точнее, Европарламент, Америка и несколько грузинских партий. Возможно, народ и не воспринимает эти партии как значительные, однако они в любом случае являются парламентскими и документ подписали. Так что, договор существует. Выйти из него, конечно, можно, это обычное явление, но такое решение ничего особенно не значит. К примеру, бывший президент США Трамп вышел из договоров Азиатской торговой организации, Всемирной организации здравоохранения, а также Парижского договора по климату… И Россия покинула многие договоренности. Тут есть нюанс: если договор двухсторонний, то выход из него одной стороны понятен, однако если договоренность многосторонняя – это совсем иное дело. Аннулировать его не получится, как об этом заявляет председатель партии «Грузинская мечта» Ираклий Кобахидзе. Хотя сразу же замечу, что указанное соглашение изначально было мертворожденным, поскольку его не подписало «Национальное движение». А самое любопытное кроется в том, что же последует дальше за этим событием?
— Что вы хотите сказать? То есть, по-вашему получается, националы догадывались, что власть аннулирует этот так называемый договор?
— Наверное, знали, во всяком случае, по идее должны были знать, что «Грузинская мечта» из договора выйдет, к тому же, «аннулирование» его не являлось для «Мечты» спонтанным решением. Еще 13 июля министр культуры Тея Цулукиани сказала в эфире одной из телекомпаний: нам буквально выворачивали руки, чтобы мы подписали этот договор, и для нашей партии это было проигрышно. Факт тот, что для «Мечты» так называемый договор Мишеля действительно был проигрышным. По какой причине – из-за 43-процентного барьера или из-за чего-то еще, об этом пусть рассуждают и спорят партии. Что касается лично меня, то мне представляется, что определяющую роль тут сыграл как раз 43-процентный барьер.
По вопросу, было ли это решение принято независимо, я скажу: будет прекрасно, если наша страна сумеет проводить независимую политику, однако все это представляется мне весьма сомнительным. Независимость означает независимые отношения со всеми государствами.
— Батоно Сосо, как только власть объявила об аннулировании так называемого договора Шарля Мишеля, оппозиция тут же заговорила о том, что Грузия встала на путь диктатуры и повернула в сторону России…
— Я лишь могу вам сказать, что демократический либерализм укорениться здесь не сможет. Грузия и грузины, безусловно, желают европейской цивилизации, европейских зарплат, европейского уровня жизни, но они не хотят ЛГБТ. Это неприемлемо для всех. Не знаю, как станут поступать будущие поколения, однако сегодня ЛГБТ-сообщество неприемлемо для грузин, как неприемлемы формы демократии, которые нам предлагают, более того, навязывают. Грузия к подобной «демократизации» не готова. Грузия изъявляла готовность принять консервативную Европу, мы стремимся к Западу, так как желаем западных материальных благ, и это вовсе не ЛГБТ-прайд. Мы хотим хороших условий жизни. Что касается Евросоюза, то Грузия никогда не сможет в него вступить – я это точно знаю…
— Батоно Сосо, председатель Комитета по международным делам Совета Федерации России Григорий Карасин заявил, что, возможно, будет восстановлено авиасообщение между Грузией и Россией. Причем, еще до того, как об этом заявлении Карасина заговорили политики и политологи, с критическими замечаниями на его счет стали выступать руководители частных структур, в том числе, представители авиакомпаний и предприятий и т.д. Насколько оправданно, когда по такому значительному вопросу, как восстановление авиасообщения между Российской Федерацией и Грузией, бизнесмены делают заявления прежде представителей власти и других политиков, тем более, что восстановление полетов нам необходимо больше, чем России?
— Российский рынок очень важен для Грузии. Саакашвили пытался обойти его, подыскав взамен какой-нибудь европейский, однако грузинская продукция так и не смогла нигде прочно закрепиться (точнее, ее попросту никуда не пустили). Все хорошо помнят, что сделал министр саакашвилевских времен Ираклий Оруашвили, когда ему поручили заняться ввозом грузинского вина и винограда в Китай. Саакашвили и Окруашвили, как оказалось, не знали даже того, что у Китая куплены во Франции сотни тысяч гектаров виноградников. Они полагали, что Грузия завоюет китайский рынок, и поспешили нанести оскорбление российскому рынку и русскому народу, да так, что на этот счет до сих пор ходит анекдот, который я не стану повторять, потому что все и так давно с ним знакомы.
Скоро начнется сезон сбора винограда – ртвели. Вот и поезжайте в Кахети и спросите кахетинского крестьянина, куда он собирается продавать свой виноград или где в нынешнем сезоне продаются его персики. Персики и яблоки в прямом смысле гнили на деревьях кахетинских крестьян, а в последние два-три года они стали вывозить их в Россию и вздохнули. Между Россией и Грузией «допустимо» не только авиасообщение, а нужны самые разные и многообразные отношения. Что значит приемлемо или неприемлемо?! Если у тебя имеются амбиции быть в политике, бизнесе или других сферах, которые способны приносить доход произведенной тобой продукции, должны поощряться отношения с любыми странами. То, какое ты оформишь соглашение со страной, зависит от тебя, так как, и на заключение договора требуются ум и разум. В Грузии больше не существует общества в истинном значении этого термина. В стране больше не проводятся дискуссии, обсуждения… Я давно не слышал ни о чем подобном. Сядут, примут решение и затем начинают это решение осуществлять. Но кто все это предварительно обсудил, по какой причине вообще решил обсуждать, о чем шел разговор во время обсуждения, какими мотивами руководствовались его участники, никто не ведает.
Записали в Конституцию, что Грузия придерживается западного курса. Бумага, как говорится, все стерпит, но что подразумевается под западным курсом? Почему никто об этом не хочет говорить? Что имеют в виду под западным курсом наши политики – ЛГБТ? Но практически никто из грузин поголовно этого не хочет. Я представляю поколение, которое помнит Константина Гамсахурдиа и Галактиона Табидзе… В те времена никто не говорил, мы идем в сторону Европы, напротив, считалось, что мы кавказцы. Мы находились в Советском Союзе и со всех точек зрения представляли собой нечто вроде острова, своего рода благодатный оазис.
— Факт, что сейчас и власть, и страна пребывают в кризисе, со всех сторон на нас ведется наступление. Что в этом случае должна предпринять правящая сила?
— Прежде всего власть должна научиться жить в рамках своих возможностей, подтянуть пояса. Грузия, наверное, находится на первом месте в мире по разрыву в зарплатах представителей власти и простого народа.
В советское время существовал порядок, и все знали свое дело и место. Именно по этому порядку я и мечтаю. Не хочу диктатуры, но и не являюсь сторонником чрезмерной свободы (а на самом деле – беспредела). Слушать каждый день разговоры о коррупции, к тому же, из уст людей, эту коррупцию возглавляющих, не желаю, таким путем независимость не обретешь – всегда будем оставаться рабами и зависеть от других. Я хочу, чтобы в моей стране развивалось производство. Чтобы были построены заводы, которые нам обещали построить, и мы почувствовали себя защищенными и независимыми. Человек, жалостливо протягивающий руку за подачкой, не может быть патриотом. Приехала европарламентарий, госпожа Виола фон Крамон и стала напрямую нам грозить – не дадим вам денег. Позорно, когда с нами разговаривают словно с попрошайками, а мы даже не в состоянии дать ответ: да не нужны нам ваши деньги!
Я мечтаю о власти, обладающей самолюбием, повышенным чувством собственного достоинства. Я хочу, чтобы у нас были именно такие руководители. А если этого не случится, если что-то принципиально не поменяется в этом смысле, мы так и будем ходить по струнке перед Шарлем Мишелем и ему подобными, вечно исполнять чужие директивы. По правде говоря, настроен я крайне пессимистично, так как пока не вижу света в конце тоннеля.
Беседовала
Эка Наскидашвили
