Африканский союз приостановил членство Республики Мали «до тех пор, пока в стране не будет восстановлен конституционный порядок». Одновременно организация призвала международное сообщество расширить финансовую поддержку Мали, чтобы она могла справиться с «трудностями макроэкономического характера».
Правда, имеется одна маленькая деталь: в Африканском союзе традиционно немалое влияние имеют вовсе не африканские страны, а их бывшие метрополии, в частности Франция. И есть подозрение, что принятое решение непосредственно связано с позицией Парижа в данном вопросе.
А там все интересно, поскольку Макрон обиделся. Иначе как эмоциями сложно объяснить заявление французского президента о том, что он выведет свои войска из Мали в случае движения этого государства в сторону «радикальной исламизации». Кроме того, Эммануэль Макрон пригрозил военным лидерам Мали персональными санкциями от Франции и всего ЕС, если там не будет обеспечен демократический переход власти к гражданской администрации.
Все это является реакцией на очередной, второй за последний год, переворот в африканском государстве, традиционно считающемся зоной влияния Франции (это ведь только России Запад отказывает в праве иметь свои сферы ответственности, Парижу сие дозволяется). Причем в самой Мали очередная смена власти переворотом не считается. Те же самые военные, которые отстранили в августе прошлого года Ибрагима Бубакара Кейту, правившего страной с 2013-го, посчитали, что временный президент Ба Ндау нарушил договоренности, когда уволил ряд военных из правительства. Соответственно, он был также арестован и вскоре отрекся от президентского кресла. Автоматически власть перешла к полковнику Ассими Гоите, популярному в народе 38-летнему боевому офицеру, который командовал силами специального назначения на севере Мали, где происходят боевые столкновения с мятежниками. При этом Гоита клянется, что демократические выборы состоятся в феврале следующего года, как и было намечено после прошлого переворота.
Все эти события явно застали врасплох французское руководство и стали личным вызовом Макрону. Учитывая, что у него также на следующий год намечены выборы, проблемы на африканском направлении не усиливают его популярность. А Мали, похоже, превращается в главную африканскую ловушку для Франции. Париж увяз в конфликте в этой стране и совершенно не представляет, как из него выбираться.
А ведь Франция втянула в этот конфликт множество других государств. Начав в январе 2013 года операцию «Сервал» против восставших туарегов и различных исламистских группировок, Париж уже в июле 2014-го праздновал «победу», заявив, что миссия успешно завершена. Правда, практически сразу же по ее завершении была объявлена операция «Бархан», еще более широкая и вовлекающая все больше сил и ресурсов. На данный момент в ней задействованы тысячи французских военнослужащих, эстонцы, шведы, британцы, африканские страны так называемой Большой Пятерки Сахеля. И это не считая миротворческой миссии ООН в Мали, которая с июля 2013 года была начата в поддержку действий африканских стран и Франции. Она уже стала самой тяжелой по потерям миссией Объединенных Наций (число погибших миротворцев превысило 240 человек).
Неудивительно, что заявление Макрона о возможности вывода французских военных вызвало недоумение у других участников операций в регионе. Британская пресса тут же задалась вопросом по поводу необходимости присутствия в Мали 300 своих военных (в рамках ооновского контингента). В Италии, которая присоединилась к военной миссии французов только в марте текущего года, после очередного переворота тоже вопрошают, втянулись они в эту историю или «вляпались» в нее. А в Эстонии, которая напрямую участвует во французской операции «Бархан», парламентарии уже заявляют, что все кампании эстонских военных провалились, включая и малийскую. Два года назад бывший президент Эстонии Томас Хендрик Ильвес с пафосом вопрошал: «Так все посещенные мною похороны эстонских солдат, которые погибли, поддерживая США в Афганистане и Ираке, были напрасны?» Теперь, похоже, эстонские политики будут задаваться тем же вопросом и по поводу участия своих военных в малийском конфликте.
Конечно, заявление Макрона о возможности вывода французских военных без должных консультаций с теми странами, которые вложились в африканские авантюры Парижа, является проявлением эмоций. А они объяснимы, если внимательно присмотреться к тому, под какими лозунгами выходят тысячи жителей Бамако (столицы Мали) в знак поддержки и прошлогоднего, и нынешнего переворотов. Практически все эти акции проходят под ярко выраженными антифранцузскими и пророссийскими слоганами. «Мы хотим, чтобы Франция ушла и Россия пришла», — прямо говорят участники демонстраций.
Малийская молодежь регулярно собирается сейчас на митинги возле здания посольства России с нашими флагами и призывами к Москве вмешаться ради спасения африканского государства. Листовки с пророссийскими лозунгами стали в Мали обычным делом. Все это, подчеркнем, происходит при резком нарастании антифранцузских настроений. Париж винят во всех бедах минувших лет и в полном бездействии относительно террористических группировок. Вот Макрон и нервничает. А Запад все чаще говорит о «российской экспансии в Африке». И это мы, как обычно, еще на войну не явились (не факт, что и явимся).
Ничего странного в росте популярности России среди малийской публики нет. У жителей этой африканской страны, истерзанной годами войны, перед глазами пример успешных операций нашей армии в Сирии. Но еще более близким и наглядным примером для них является вовлечение российских военных инструкторов в разрешение конфликта в Центральноафриканской Республике (ЦАР). Когда сравниваешь эффективность многолетней и совершенно бесполезной миссии Франции в зоне Сахеля и ограниченное по силам и времени участие российских специалистов в урегулировании ситуации в ЦАР, сравнение явно не на стороне Парижа. В Мали это прекрасно видят и понимают.
Конечно, Запад не был бы Западом, если бы не находил в любом появлении российского флага (пусть и на самодельных импровизированных плакатах в руках ликующей толпы в Бамако) «происки Путина» и «кремлевский заговор». Сразу же после переворота 2020 года в западной прессе появилось множество статей с конспирологическими теориями о том, что за ним наверняка стояла Москва. «Доказательством» этой идеи стал тот факт, что некоторые из мятежников до этого «были в России на тренинговой программе, организованной российскими вооруженными силами». Как вы понимаете, этого достаточно для того, чтобы найти «руку Кремля» там, где ее нет. Но никого не смущает тот факт, что основной лидер переворота полковник Гоита тренировался во Флориде и много лет тесно сотрудничал с силами спецназначения армии США. Это же другое.
Макрон пока тему «российского вмешательства» особо не эксплуатирует. Во многом из-за того, что тогда ему придется признавать поражение в противостоянии России — хотя бы в борьбе за сердца жителей Мали. А еще в связи с тем, что он явно запутался в своей африканской стратегии. В ноябре 2017 года, спустя всего несколько месяцев после вступления в должность президента, он представил ее новое видение в речи перед студентами университета Уагадугу (столицы Буркина-Фасо). По сути, эта речь была очередным закреплением отказа от системы Франсафрики — постколониальной (или скорее даже неоколониальной) опеки Парижем франкофонных государств. Очередным, потому что Франуса Олланд, предшественник Макрона, клялся «без сожалений» отказаться от Франсафрики, еще будучи кандидатом в президенты.
Макрон так же смело пообещал не делить Черный континент на франко-, португало-, англоязычные регионы и следовать лишь принципам демократии, верховенства права и выборной преемственности власти. Но по мере дальнейшего втягивания в вооруженные конфликты в Мали и соседних странах Макрон все больше забывал об этих принципах. Его недавнее появление на похоронах погибшего президента Чада Идриса Деби стало очередным свидетельством забвения речи в Уагадугу. Дело даже не в том, что Макрон приехал почтить далеко не самого демократичного африканского лидера, правившего три десятилетия (поскольку он был верным союзником Франции, автократичность ему прощалась). А в том, что своим появлением возле Махамата Деби, 37-летнего сына убитого лидера Чада, «супердемократический» президент Франции фактически освятил династический переход власти в подконтрольной Парижу стране. Вот вам и демократия, вот вам и выборная сменяемость власти.
Сторонники Макрона оправдывают его тем, что «главным интересом Франции в Чаде является не демократия, а стабильность». И поэтому, дескать, нужно избежать «вакуума власти». Но ведь это — слово в слово аргументы архитекторов переворота в Мали. Конституционный суд этой страны, утверждая полковника Гоиту на пост временного главы государства, как раз обосновал это необходимостью «немедленно заполнить образовавшийся вакуум власти».
Откуда же столь разная реакция Франции и в целом Запада на не самый демократический переход власти в Мали и Чаде? Ответ очевиден: Чад сохраняет верноподданничество Парижу, а военные лидеры Мали, как мы видим, пока что больше выражают надежду на Россию, чем на полностью скомпрометировавшую себя Францию. На этом игры в «африканскую демократию» для либерального Макрона заканчиваются. И начинается традиционная паника: «Русские идут».
https://ria.ru/
