31 октября в Грузии откроется более трех тысяч избирательных участков. В условиях существующего сегодня нулевого барьера, чтобы попасть в законодательный орган, на каждом участке достаточно получить всего четыре голоса. И если на каждом участке какая-то партия получит, как минимум, четыре голоса, она проведет в парламент одного человека. Несмотря на это, партии объединяются в блоки и коалиции, составляют планы, им уступается бесплатное эфирное время. И все это лишь потому, что большинство партий не надеются, что на участке наберут так необходимые четыре голоса.
В высокогорных селах число избирателей невелико, однако на большинстве участков зарегистрировано 1400-1500 избирателей. То есть, для того, чтобы попасть в парламент, не нужно даже одного процента голосов. По простым подсчетам, если партия возьмет 0,66 процента, она проведет в парламент одного человека. Главное, после этого она становится квалифицированным субъектом и в последующие четыре года… получает от государства финансирование, чтобы задействовать свои региональные офисы. Но о каких офисах и сторонниках речь, когда она не надеется даже на то, что на участке в 1400 человек найдутся четверо, которые их поддержат, и потому они вынуждены объединяться с другими?
Это объединение имеет свою причину. В частности, по одному представителю на .участке будет у всех партий. В случае объединения двух партий, это гарантированные два голоса, прибавьте к ним еще голоса двух сбившихся с пути избирателей – и один человек уже в парламенте. Потом деньги, которые государство даст им из уплаченных нами налогов, они по-братски поделят, и 4 года будет гулянка на деньги народа. Не думайте, что речь о малых суммах – в основном, это больше миллиона лари.
Зато заявления Америки и Запада в этом направлении таковы, что от удивления челюсть может отвиснуть. Они приветствуют то, что в парламент Грузии попадет много партий, и будет политическая пестрота (с учетом грузинской реальности – бардак и беспредел). Между тем, в Америке лишь две партии, с которыми считаются; в 1,4-миллиардном Китае, имеющем самую растущую экономику в мире – одна партия, и та коммунистическая; в ведущих странах Европы также лишь две-три партии борются друг с другом за власть. А если в Грузии в парламент попадут десять и более партий, это, оказывается, хорошо. Если это хорошо, почему у них самих нет многопартийного парламента? Почему у них самих нет нулевого барьера? Почему они не приглашают в высший законодательный орган всех желающих? Ответ прост: таким образом они экономят средства, собственные нервы и нервы избирателей, и, главное, так легче управлять. Нравится избирателю программа одной партии – голосует за нее, не нравится – голосует за противника. И, как говорится, точка!
Слыхали ли вы, чтобы в Америке у какой-либо партии был избирательный номер? Или о том, чтобы на Западе номер какой-то партии был выше 40 или 50? Там избирателю такое было бы в диковинку, потому что там иначе — не все настаивают на том, что они политики. Не говорят, что им следует доверить страну, и они обязательно это оправдают. На Западе политика не является машиной для производства денег, и место председателя парламента не переходит по наследству от отца к сыну. Один эксперимент провела и Америка — после Буша-отца во главе страны встал Буш-сын, о чем они по сей день жалеют. А у нас отцы, которые 30 лет метят в парламент и ждут момента, чтобы благополучно сесть на взлетно-посадочную полосу, теперь выходят на арену со своими детьми, чтобы приучить народ к их лицам и именам (фамилии мы и так помним).
В Киргизии несколько дней назад была попытка государственного переворота. Недовольное итогами выборов население вышло на улицу, и власть едва унесла ноги. А для нас интересно то, что от этого переворота наша оппозиция оказалась в восторге – дескать, если власть сфальсифицирует результаты, мы сделаем то же самое. Но ни один лидер оппозиции не обмолвился, что в Киргизии, которую мы опережаем по развитию (во всяком случае, нам так говорят) установлен 7%-ый барьер. А теперь попытайтесь перечислить партии, которые в Грузии сумеют самостоятельно преодолеть 7%-ый барьер. Пальцев на одной руке для этого вполне достаточно. В Грузии реально 4-5 партий, у которых есть электорат, а остальные, просто, вредители. Да, вредители, поскольку, когда на участке в 1500 человек не надеешься собрать 4 голоса и потому объединяешься с другими, то должен задуматься, место ли тебе в политике . Возможно, многим Коба Давиташвили не нравился или наоборот – нравился, но человек сказал: если на выборах я не преодолею отметку в 3%, то посчитаю, что в политике мне не место, и уйду. Не смог преодолеть, встал и по-мужски ушел. Аналогично поступил и Давид Гамкрелидзе. Может, вам тоже хватит мужества, и после этих выборов, вы, просто, скажете, что в политике вам места нет, и уйдете. Мы даже можем перечислить, но подозреваем, что среди стольких партий кого-то пропустим, и они обидятся. Не удивляйтесь, но в качестве политических партий зарегистрированы «Фонд будущего Кобулети», «Фонд будущего Каспи», «Союз восстановления справедливости, голос народа: Господь – наша правда», «Национальная партия радикал-демократов всей Грузии» и многие другие. Нетрудно догадаться, что у них нет шанса попасть в парламент, однако, если они объединятся, и если их станет десять или двадцать, возможно, один человек пролезет, и… все они получают статус квалифицированного субъекта, и… пойдет финансирование.
Выход один: необходимо, чтобы был повышен избирательный барьер, необходимо, чтобы для участия в выборах партии было поручено принести подписи не нескольких сотен сторонников, а чтобы это количество стало солидным и приблизилось к реальному. Иначе ничего не получится, поскольку постоянно будет соблазн, что политика – это лучший бизнес, ничего не делать и получать деньги. Как говорил один субъект, я, мол, должен добыть миллион. Это и есть исток всего, тот один обязательно попадет и в этот парламент…
Правда, Запад не даст нам повысить избирательный барьер, и, знаете, почему? В таком случае, партии – сторонники либерализма, просто, прекратят существование. С такой поддержкой, какая у них есть, они не то что не попадут в парламент, но и рядом с законодательным органом пройти не смогут. А у либерализма на Западе колоссальная спина, и именно та спина не допустит всего этого. Скажем прямо: если Республиканская партия выйдет на выборы самостоятельно, то не сможет получить 0,66% и останется без статуса квалифицированного субъекта. А это означает, что республиканцем опять должна финансировать Америка, и того одного из членов она должна внести в проходной список другой оппозиционной партии. Тогда республиканцам будет гарантировано государственное финансирование вдобавок к статусу квалифицированного субъекта.
Не могу сказать, попытается ли этот парламент что-то изменить в данном направлении, но все равно следует задать вопрос: в Европе действует высокий избирательный барьер и партий столько, что по пальцам можно перечесть, почему же нас принуждают к нулевому барьеру с сотнями партий? К тому же, в трехмиллионной стране, где, если избирателя перераспределить пропорционально, то на одну партию может не собраться и один стадион народа. Но ведь грузинским политикам запрещено задавать такие вопросы «стратегическим партнерам»?! Им поручено лишь бессловесное подчинение… Ну и что, что в парламенте именно из-за этой политической пестроты и неразберихи драки стали обычным явлением. Когда проголодавшемуся населению не можешь дать хлеба, то хотя бы зрелища нужно давать сполна. Не было парламента, который бы завершился без шума и потасовки. И этот парламент не будет исключением, поэтому не следует удивляться, что в партийных списках так много спортсменов. Ведь тренированный размахивает кулаками все же иначе…
Бесо Барбакадзе
P.S. Глядя на нынешнее политико-экономическое положение и избирательную кампанию, населению Грузии пора задуматься о сокращении количества депутатов в парламенте и их зарплаты. Чем меньше будет депутатов в парламенте, тем меньше пиявок будет у бюджета. В Грузии проживает 3,7 миллиона человек, а в парламенте 150 депутатов. По простым расчетам, выходит, что в нашей стране на каждые 24 666 человек приходится один депутат. Это по сравнению с показателем, например, Италии в 6 раз меньше.
