5 апреля в Соединенных Штатах Америки и нескольких европейских городах состоялись массовые акции протеста в отношении администрации Дональда Трампа и проводимой им политики. Акции проходили под лозунгом «Руки прочь!». В США они имели место одновременно примерно в 1500 локациях, в том числе, у Белого дома, у Капитолия, зданий федерального значения и мэрий городов. Параллельно протесты прошли в таких европейских столицах, как Лондон, Берлин, Париж, Лиссабон. В Берлине участники акции протест против Илона Маска выразили у шоурума Tesla. На плакатах было написано: «Илон, тебя никто не выбирал!»
Возникает вопрос – что за всем этим стоит и значит?
Вряд ли столь массовые протесты могут означать лишь недовольство деятельностью Трампа – ведь он приступил к работе всего два месяца назад. Этого времени явно недостаточно для того, чтобы люди успели вынести столь отрицательную оценку деятельности президента огромной сверхдержавы и в таких масштабах ополчились против него как внутри страны, так и за ее пределами. Да, Трамп действительно неординарен, эксцентричен, гиперактивен, но, несмотря на все это, процессы, которые мы наблюдаем, нереально объяснять исключительно допущенными им ошибками. По моему глубокому убеждению, во всей этой ситуации следует искать не столько субъективные мотивы, связанные с отношением к нему, сколько объективные причины…
Мир погружен в глубокий системный кризис. Это привело к нарушению стабильности и усиливает угрозу новой глобальной войны. В целом кризисы, как внутри государств, так и в международных отношениях, являются характерной чертой капиталистической системы, так что в их проявлении нет ничего удивительного. История помнит немало такого рода периодов, однако принципиально важно, что рано или поздно наступает момент, когда события перерастают в непреодолимую фазу. Объективными причинами для предыдущих кризисов стали, к примеру, две глобальные войны, когда все в мире пришло в состояние так называемого форс-мажора. Среди объективных факторов нынешнего кризиса капитализма наиболее значительным представляется так называемый либерализм, положивший конец последним остаткам буржуазной демократии и докатившийся до попрания прав человека.
Современная крупная буржуазия откровенно устремлена в направлении жесткой классовой дифференциации. Чтобы убедиться, достаточно осмыслить, что в настоящее время один процент жителей планеты владеет бо́льшим объемом существующего мирового богатства, чем остальные девяносто девять процентов населения. Мировая олигархия стремится к извлечению максимальной прибыли и для укрепления своих позиций прибегает к использованию любых имеющихся в ее распоряжении рычагов – от пропаганды разврата до открытого вооруженного фашизма; от усиления эксплуатации до полного разрушения государств; от организации так называемых цветных революций до провоцирования войн.
Еще с 70-х годов прошлого века одной из распространенных оценок буржуазного общества стало выражение «радикальный трагизм». Ярчайший представитель неопозитивизма Бертран Рассел провозгласил свою эпоху «затонувшей». Подобное кризисное состояние раньше всех и острее всего проявляется в искусстве. С XX века и по сей день многие наиболее значимые произведения литературы и искусства полны всевозможных апокалиптических, кошмарно-катастрофических видений. Известный французский философ Габриэль Марсель считает: «Современное искусство с его чрезвычайно шокирующими формами выражения говорит о том, что следует назвать отчуждением». Примеров того, о чем пишет Марсель, множество. Например, Пикассо, Сальвадор Дали и другие стремились изобразить и сделать осязаемым деформированный и чуждый образ, который отражается в наших внутренних зеркалах. Трудно поверить, будто деформация, предлагаемая этими художниками, является увлечением ради самоцели и бессмысленной игрой в искусство. Да, в психологии известен феномен так называемого «играющего сознания», но он не может объяснить того, что вплеталось и вплетено в различные направления и течения нереалистического искусства. Его основной мотив – отражение радикального кризиса эпохи.
Все эти разные эстетические позиции объединяет один внутренний мотив, который в философии и литературе известен под различными названиями: «ужасный мир», «отчужденная реальность», «бегство от ужасного содержания», «жизнь, потерявшая смысл», «метафизическая скука» и многими другими. Предложенный искусством «деформированный образ» больше бросается в глаза, потому что на самом деле деформированный образ, навязанный принципами жизни буржуазного общества, не только не меньше, но и больше, значительно больше и значительно ужасней первого. Просто из-за своего обилия и многообразных проявлений эта предлагаемая жизнью деформация не воспринимается нашим зрением и сознанием так остро, как намеренно подчеркнутая, преувеличенная и поданная в одном обобщенном экземпляре деформация, созданная художником.
Философия, искусство и наука стали гораздо раньше, чем жизнь, ощущать это состояние «радикального трагизма» и «затонутости» и говорить о них. Однако теперь уже и сама жизнь заговорила о них сквозь горькие слезы и рыдания – в бывшей Югославии, на Украине, на Ближнем Востоке, в самих Европе и Америке. Поза «как будто ничего не случилось» — это не отражение реального положения дел, а результат недопонимания серьезности и неясности происходящего.
Впрочем, отставим в сторону искусство, к которому я обратился лишь по той причине, что оно воспроизводит реальность гораздо ясней и наглядней, чем это способна отразить сама жизнь.
Мы говорили о кризисах капитализма, которые всегда бывают спровоцированы и обусловлены какими-то конкретными факторами. Мы упомянули среди них мировые войны, либерализм и фашизм. Эти факторы и этапы хорошо всем известны, однако сегодня в мире появляются и новые, без учета которых невозможно составить полную картину происходящего. Главный среди них – нарушение баланса сил. Процесс напрямую связан с распадом Советского Союза, после чего Западу, а точнее, США, было предоставлено огромное преимущество, позволившее Штатам фактически оккупировать пьедестал мирового гегемона. Параллельно оформилась и такая сила мирового значения как сателлит США – Европейский союз, а также их конкурент в лице Китая. При этом Россия, ставшая правопреемником СССР, постепенно теряла позиции среди глобальных игроков, и в итоге ее вообще перестали принимать в расчет. Статус Российской Федерации был понижен до уровня игрока регионального масштаба. Впервые он был озвучен из уст Барака Обамы, на что Владимир Путин остроумно возразил: «Если у России с одной стороны граница с США и Канадой, с другой — с Китаем и Индией, с третьей — с Европой, а с четвертой — с Японией, пусть господин Обама скажет нам, о каком именно регионе идет речь». Это, безусловно, сильное высказывание, но акцент в нем был все-таки сделан на размерах России, а не на ее силе. Факт остается фактом: огромное государство, раскинувшееся на двух континентах, экономика которого упала где-то до седьмого места, утрачивала статус мировой державы. В подобной ситуации восстановление и укрепление потерянных позиций выглядит как дело крайне непростое, особенно когда весь Запад объединился, чтобы добиться ее ослабления, и начал максимально форсировать процесс окружения силами НАТО. С момента распада Советского Союза прошло всего лишь три десятилетия, но за это кратчайшее по историческим меркам время Россия сумела совершить революционные перемены. Мы стали живыми свидетелями удивительных (почти необъяснимых) процессов. Втянутая Западом в огромную (фактически мировую) войну и обложенная западными санкциями беспрецедентных масштабов, эта страна, не спеша, целенаправленно и системно сжигает, перемалывает и уничтожает военную технику НАТО – танки, самолеты, зенитно-артиллерийские комплексы, системы ПВО. Причем, все это она делает исключительно в рамках специальной военной операции, не объявив никому войну. Более того, в самой России отсутствует ощущение того, что государство находится на военном положении, хотя ему противостоят глобальные ядерные державы (США, Великобритания, Франция) совместно с другими странами Североатлантического альянса. Параллельно в ходе войны Россия стала четвертой экономикой мира и первой – в Европе; она также превращается в первую мировую военную державу, как по ядерному потенциалу, так и по обычным вооружениям. Вот что действительно можно назвать чудом! Кстати, настойчивость Трампа в желании закончить войну на Украине продиктована вовсе не гуманными соображениями. С его стороны (со стороны Запада) это, прежде всего, признание поражения и осознание невозможности и дальше продолжать эту войну, в чем, собственно, и кроется современная основа нынешнего кризисного состояния Запада и США (капитализма). Когда к экономическому, идеологическому и нравственному кризису добавляется еще и кризис военный, все это неминуемо перерастает в системный кризис и рождает кризисное общественное сознание. Такое подавленное и загнанное в тупик сознание бьется о заборы и барьеры, но не находит выхода. Еще недавно носителям такого сознания казалось, что спасение заключено в победе Трампа на выборах, однако теперь, спустя всего два месяца после его избрания, они ищут выход в протестах против него и в его поражении.
Трамп, в свою очередь, пытается найти общий язык с Россией, противостоит Европейскому союзу, делает непонятное заявление о присоединении Канады и, не удовлетворившись бредовой идеей возврата Панамского канала и присвоения Гренландии, начинает борьбу с «глубинным государством». При этом он объявляет всему миру тарифно-торговую войну, что способно привести к молниеносному росту цен по всей планете. Это и есть современное проявление того самого «радикального трагизма», о котором мы упомянули в начале статьи и который на этот раз представлен в своей крайней форме, то есть возведен в квадрат или даже в куб.
Дело тут не в персоналиях, хотя Путин, Трамп, Си Цзиньпин (другого лидера в современном мире просто нет) и играют огромную роль в происходящих процессах. Тем не менее, они являются проявлением исторических закономерностей. История сметет капитализм точно так же, как когда-то смела рабовладение и феодализм. Насилие порождает насилие, и это появившееся на арене новое насилие побеждает прежнее. Однако неминуемо наступает момент, когда как форма государственного устройства и механизм управления насилие начинает противостоять самому себе и в итоге побеждает само себя.
Не могу предсказать, когда этот процесс завершится, я лишь говорю о том, что он уже идет и выглядит, как борьба уставшего человека и уставшего человечества с самими собой. Невозможно, немыслимо, чтобы планета, на которой существует жизнь, не возмущалась и не кипела от узаконенной несправедливости, при которой один процент ее жителей владеет и распоряжается гораздо бо́льшим богатством, имуществом, материальными благами, чем остальные девяносто девять процентов населения. Это кипение неравенства, безнравственности и несправедливости и отражает процесс, который происходит сегодня на Земле. Не исключено, что он приобретет еще больший накал и перерастет в бурное, яростное кипение. К сожалению, у человечества сегодня нет надежного механизма для защиты от всего этого. Единственным защитным механизмом считался ядерный паритет, но сейчас уже трудно просчитать, в каком направлении подтолкнет процессы тот самый «радикальный трагизм», обрушившийся на всех нас – и на обладающий несусветным богатством один процент, и на девяносто девять процентов остальных людей.
Валерий Кварацхелия
