В конце июля этого года Европейский союз лишил шесть польских городов финансирования в рамках проекта «Города-побратимы ЕС». Причиной послужило то, что власти этих городов провозгласили себя «зонами, свободными от ЛГБТ». Такое наказание стало реакцией на то, что с 2019 года значительная часть территории Польши провозгласила себя либо территориями, «свободными от ЛГБТ-идеологии», либо приняла уставы местных органов власти, в которых прописана необходимость «защиты идентичности брака как союза между мужчиной и женщиной». Что же стоит за таким обострением отношений между ЕС и Польшей?
Европейский союз и его органы фактически продвигают идеологию новых левых. Свидетельством является то, что Европейский союз подписал и ратифицировал конвенцию Совета Европы «О предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием» (о ней подробнее чуть ниже). Польша, как и другие страны, входящие в ЕС, стала испытывать влияние идей новых левых, одним из проявлений чего является продвижение ЛГБТ, ювенальной юстиции и феминизма третьей волны, в корне противоречащих основам идеологии польского общества и его традиционным ценностям, которые позволили польскому этносу выжить в течение последних 220 лет и не раствориться в окружающих народах. Ярким проявлением этих событий служит происходящий конфликт ЛГБТ-сообщества с польским государством из-за ареста трансгендерной активистки Малгожаты (Михаила) Шутовиц за повреждение автомобиля члена консервативного фонда «За право на жизнь» в начале августа 2020 года.
Пришедшая в 2015 году к власти партия «Право и справедливость» связана с католическими кругами консервативного толка. Из-за необходимости привлечения избирателей, недовольных политикой ЕС, она взяла на вооружение идеи защиты моногамного брака и семьи от идей новых левых. Население территорий, некогда входивших в состав Российской и Австро-Венгерской империй (за исключением Варшавы, Кракова и части Белостокского воеводства), в большинстве своем готово поддерживать политические силы, выступающие с подобной программой, что доказали результаты выборов в Европейский парламент и в Сейм в мае и октябре 2019 года и президентские выборы в июле 2020 года. Иначе смотрят на ЕС и его культурную политику территории, входившие в состав Германской империи, Варшава, Краков и часть Белостокского воеводства.
Из-за выборов в Европарламент и Сейм в прошлом году в Польше развернулось противостояние по этому поводу. Оппозиция, прежде всего партия «Весна» открытого гея и атеиста Роберта Бедроня, пыталась дискредитировать в ходе всех трех предвыборных кампаний партии «Право и справедливость» и «Конфедерация за свободу и независимость» через скандалы, связанные с массовыми случаями педофилии среди ксендзов. Логика была такой: раз Католическая церковь Польши (Костел), выступающая против однополых браков и феминизма третьей волны, погрязла в педофилии, то консервативные католики не имеют права выступать против насаждения ЛГБТ-диктатуры. Более того, Роберт Бедронь, выступающий за однополые браки и феминизм, не скрывает своих стремлений к вытеснению Костела из всех сфер жизни польского общества. Одной из целей левых активистов является краковский архиепископ Марек Ендрашевский, непримиримый противник ЛГБТ-активистов и зеленых.
Появление Бедроня говорит о серьезных изменениях в Польше. Крупнейшая оппозиционная партия страны «Гражданская платформа», выдвинувшая кандидатом на президентских выборах Рафала Тшасковского, тоже эволюционировала с начала 2000-х годов. Бывшая изначально партией консервативных либералов, она эволюционировала в леволиберальную силу, сотрудничающую с зелеными в рамках «Гражданской коалиции», что характерно для всех еврооптимистов во всех странах ЕС. Ярким примером этого служит сам Тшасковский, который, будучи мэром Варшавы, в феврале 2019 года подписал ЛГБТ-декларацию, согласно которой в государственных школах должны были внедрить уроки «сексуального просвещения» по методичкам Всемирной организации здравоохранения, где детям будут рассказывать о многообразии форм секса и ЛГБТ. Данные действия избиратели припомнили Тшасковскому в ходе президентской кампании.
Действия ЕС и его сторонников вызвали противодействие не только в Польше. Французское издание Le Monde опубликовало в феврале статью «В Восточной Европе начинается гендерная война». В ней авторы анализировали ситуацию с правами ЛГБТ и «гендерной» идеологией в странах Центральной и Восточной Европы и пришли к выводу, что большая часть населения этой части ЕС отказывается принимать культурную повестку новых левых, причем против этого выступают единым фронтом католики, протестанты и православные (клир и миряне). Это означает, что в Западной Европе признали наличие ценностно-идеологического раскола внутри ЕС.
Именно предшествующие события предопределили инициативу министра юстиции Збигнева Зебро о выходе Польши из ратифицированной конвенции Совета Европы «О предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием». Интересны причины данной инициативы, озвученные Зебро:
«Эти положения предполагают, что биология не определяет сущность человека и что это вопрос общественно-культурологического выбора каждого. Эти положения также призывают к соответствующим изменениям в образовании детей в школах и внешкольных программах с тем, чтобы молодое польское поколение принимало эти фальшивые, по нашему мнению, положения».
Попробуем проверить слова польского министра. В пункте 2 статьи 2 конвенции написано следующее:
«Сторонам предлагается применять данную Конвенцию ко всем жертвам домашнего насилия. При соблюдении положений данной Конвенции, Стороны уделяют особое внимание женщинам — жертвам насилия по гендерному признаку».
Что такое «гендерный признак»? Пункт C статьи 3 раскрывает это определение:
«…»гендерный» означает социально-закрепленные роли, поведение, деятельность и характеристики, которые определенное общество рассматривает как соответствующие женщинам и мужчинам».
Здесь необходимо пояснить, почему эти положения вызывают критику у Збигнева Зебро и «Конфедерации за свободу и независимость». В России не все еще осознали, что данный документ в значительной степени носит идеологический, а не юридический характер. Юридическое равенство полов — это про уравнение в законе мужчин и женщин. А вот «гендерное равенство» — это отнюдь не безобидная вещь. Пришедшее из английского языка слово gender (гендер) заменило собой слово sex, обозначающее биологический пол (не случайно в пункте 3 статьи 4 конвенции через запятую упомянуты «сексуальная ориентация» и «гендерная идентичность»). В природе существует два пола — мужской и женский. А гендер — модель социокультурного поведения, никак не связанная с биологией. Именно это позволяет сторонникам ЛГБТ для продвижения трансгендеров отменять и не употреблять слова «мужчина» и «женщина». Более того, современные феминистки, поддерживающие Стамбульскую конвенцию, и не скрывают, что их задача — не борьба за права женщин, а стирание любых различий между мужчинами и женщинами при подавлении первых. Их позиция — тотальное извращение первоначальных здравых идей по эмансипации женщин. В конвенции идеи современного феминизма проглядываются в пункте d статьи 3: «насилие в отношении женщин по гендерному признаку» означает насилие, которое направлено на женщину, потому что она является женщиной, или же несоразмерно затрагивает женщин».
В статье 3 конвенции также существуют пункты A и B, вызывающие жесткую критику:
- a) «насилие вотношении женщин» понимается как нарушение прав человека иформа дискриминации в отношении женщин и означает все акты насилия по гендерному признаку, которые приводят или могут привести к физическому, сексуальному, психологическому или экономическому ущербу или страданиям в отношении женщин, включая угрозы таких актов, принуждение или произвольное лишение свободы, независимо от того, происходит ли это в публичной или частной жизни;
- b) «домашнее насилие» означает все акты физического, сексуального, психологического илиэкономическогонасилия, которые происходят в кругу семьи или в быту или между бывшими или нынешними супругами или партнерами, независимо от того, проживает или не проживает лицо, их совершающее, в том же месте, что и жертва.
Объясним данные положения. Феминистки и ЛГБТ-активисты специально говорят не о «насилии», а о «домашнем насилии». Они целенаправленно работают над тем, чтобы внедрить идею о пагубности семьи как общественного института, связать ее с местом преступлений и ужасов. Преступления, направленные против жизни и здоровья, свободы, чести и достоинства личности, половой неприкосновенности и половой свободы личности, караются в уголовных кодексах. Главная задача — это правоприменительная практика.
Кроме того, Польша, как страна ЕС, в большей степени столкнулась с истинными замыслами создателей Стамбульской конвенции. Для феминисток, ЛГБТ и сторонников ювенальной юстиции не существует презумпции невиновности. Достаточно пустить слух о якобы имевшемся «экономическом насилии» со стороны мужа (отказ покупать жене дорогую шубу в период падения доходов) или «психологическом насилии» отца (заставил сына-школьника прекратить играть в футбол во дворе и сесть за уроки, пообещав в случае плохой успеваемости не дарить дорогие машинки), чтобы начать травлю и преследование человека.
Кроме злонамеренной деятельности соответствующих активистов и организаций подобное может возникнуть и при наличии расплывчатых юридических формулировок. И Збигнев Зебро, и «Конфедерация» знают, что для феминисток, ЛГБТ и сторонников ювенальной юстиции априори польский мужчина — католик совершает «насилие» в отношении женщин, детей, пожилых и представителей сексуальных меньшинств. Для этой части польского общества неприемлемо то, что в Стамбульской конвенции в статье 9 указаны «неправительственные организации и гражданское общество». Однако самым одиозным является пункт 1 статьи 12:
«Стороны принимают все необходимые меры по внедрению изменений в социальных и культурных моделях поведения женщин и мужчин с целью искоренения предрассудков, обычаев, традиций и любой иной практики, которые основаны на идее неполноценности женщин или стереотипных представлениях о роли женщин и мужчин».
Т. е. речь идет о социальной инженерии и попытке насильственно изменить природу человека в худшую сторону. То, что речь идет именно о социальной инженерии и переформатировании людей, говорит пункт 1 статьи 14:
«Стороны предпринимают, когда это целесообразно, необходимые шаги по включению педагогического материала по таким вопросам, как равенство между женщинами и мужчинами, нестереотипные гендерные роли, взаимное уважение, урегулирование конфликтов в межличностных отношениях без применения насилия, насилие по гендерному признаку в отношении женщин и право на личную неприкосновенность, адаптированного к развивающимся способностям обучающихся, в официальные учебные программы и на всех уровнях образования».
Однако несмотря на то, что «Право и справедливость» не поддержала инициативу Збигнева Зебро, это не означает, что выхода из конвенции не произойдет, тем более что комиссар Совета Европы по правам человека Дуня Миятович уже призвала польские власти освободить 48 ЛГБТ-активистов, напавших 7 августа 2020 года на сотрудников полиции Варшавы при исполнении ими своих служебных обязанностей и арестованных за это.
Венгрия, союзник Польши, законодательно обезопасила себя от новых левых (см. «Отношения России и Венгрии: национал-консерватизм и евроатлантизм»). В июне этого года в Румынии последовали венгерскому примеру и запретили «гендерные исследования» во всех учебных заведениях. Да и в самой Польше и за ее пределами наделало шуму заявление заместителя министра государственных активов Януша Ковальского, предложившего:
«Всю территорию Польши нужно обозначить как зону, свободную от идеологии ЛГБТ, так как конституция четко определяет, что семья создается мужчиной и женщиной».
Кроме того, культурная война внутри ЕС имеет внешнеполитическое измерение. Польша, Венгрия, Румыния и другие фрондирующие страны ЕС являются союзниками США и лично президента Дональда Трампа, который считает Германию и ЕС экономическим конкурентом. Именно поэтому победа Анджея Дуды на президентских выборах стала победой Трампа. Теперь хозяин Белого дома может использовать страны Центральной и Восточной Европы против Германии и Франции. Несмотря на то, что демократы и многие однопартийцы Трампа не согласны с восточноевропейскими правительствами, реальности противостояния Германии и «Северному потоку — 2» заставят их поддержать страны Новой Европы.
Тем более что семейная политика президента Анджея Дуды (см. «Холокост как предлог для ликвидации национальной государственности») сочетается с приверженностью союзу с США и лично Трампу и критикой Брюсселя и Берлина. С учетом предстоящего выхода Великобритании из ЕС без сделки (пока это наиболее вероятный сценарий) возможный раскол ЕС с полуотделением Центральной и Восточной Европы будет крупнейшим успехом внешней политики США. Действия же сторон говорят о том, что такое развитие событий возможно, ведь гендерный террор против Польши начался еще в конце 2019 года с расторжения сотрудничества французских и польских городов по инициативе первых. Кроме того, Франция успела пригрозить Польше финансовыми последствиями за возможный выход из Стамбульской конвенции.
Особенно следует выделить значение данных событий для Польши и Костела. Так получилось, что первый понтифик-поляк Иоанн Павел II был ярым экуменистом и сторонником продолжения обновленческого курса Второго Ватиканского собора 1962−1965 годов. В 1992 году им был утвержден Катехизис Католической церкви. В нем есть раздел «Целомудрие и гомосексуализм».
Этим катехизисом Кароль Войтыла открыл окно Овертона для развития обновленчества в консервативной, в сравнении с Западной Европой, Северной и Южной Америкой, Католической церкви Польши, что является отступлением от Нового Завета. За последние десятилетия в Польше появилось заметное число таких обновленцев среди ксендзов и мирян. Данная тема звучала в ходе последней президентской кампании. Вышеупомянутого Рафала Тшасковского, предлагавшего ввести однополые гражданские союзы, проправительственный канал TVP обвинял в том, что он «верит в Бога Спинозы», хотя достоверно известно, что он не относится к консервативным католикам. К таким же кругам относится и другой участник президентской гонки — Шимон Головня.
Наличие католиков-обновленцев усиливает раскол в польском обществе. Не случайно главный редактор «Газеты Выборчей» Адам Михник, будучи агностиком, всегда высоко отзывается о католицизме Иоанна Павла II, т. е. подобное направление имеет серьезное влияние на умонастроения в обществе. В связи с этим особенно характерно, что Михник в разговоре с писателем Виктором Ерофеевым, опубликованном в «Новой газете» 20 декабря 2019 года, заявил, что ему в целом симпатичен современный феминизм, идея внедрения однополых браков в Польше путем плебисцита и либерализация абортивного законодательства.
Тем не менее, несмотря на почтение к Иоанну Павлу II, польское общество настроено враждебно к идеям новых левых. Это означает, что «Праву и справедливости» ради удержания власти и недопущения перехвата электората «Конфедерацией» нужно будет и впредь идти навстречу консервативно-католической части польского общества. Также это в интересах Польской православной церкви, реально выступающей за улучшение российско-польских отношений.
Для России данные тенденции также небезразличны. Неприятие Польшей левых идей, продвигаемых ЕС, оказывает влияние на политические настроения в Белоруссии и на Украине, так как антирусские круги в этих странах агитировали за евроинтеграцию с помощью польского примера. Теперь же этим странам, особенно Украине и ее населению, придется задуматься о том, почему многие поляки недовольны ЕС и хотят выйти из Стамбульской конвенции (в последнее время Украину уговаривают ее подписать). А гендерный террор ЕС против Польши может привести к ухудшению и без того непростой экономической ситуации. Такой сценарий будет антирекламой для украинцев и белорусов. А это означает, что у России будет дополнительный шанс на интеграцию с ними.
