Нормализация отношений между Ираном и Саудовской Аравией, достигнутая недавно при посредничестве Китая, является лишь верхушкой айсберга в контексте более масштабных трансформаций Западной Азии. Россия, Иран и Китай (РИК) играют ключевую роль в формировании этих изменений, способных навсегда положить конец англосаксонскому вмешательству в регион.
Москва, Пекин и Тегеран создают новые механизмы коллективной безопасности в Персидском заливе, во главе которой встанут не армии Запада, а прибрежные государства. Это позволит окончательно исключить регион из парадигмы атлантизма. Photo Credit: The Cradle.
Хотя Россия, Иран и Китай нередко расцениваются Западом как противники, соперники или конкуренты, сегодня они превратились в единую команду, разрабатывающую стратегии выхода из многочисленных кризисов в Западной Азии, финансируемых Западом.
Если Россия и Иран в большей степени занимались вопросами военной безопасности, то Китай своей экономической мощью привнес значительный вклад в изменение парадигмы регионального развития.
Большая часть этих преобразований нацелена в первую очередь на арабские государства Персидского залива, которые Запад с начала прошлого века рассматривал как свою зону особого влияния — как из-за стратегических водных путей, так и из-за нефтегазовых месторождений. Однако за последние несколько лет ситуация изменилась кардинальным образом.
«Разделяй и властвуй»
Сегодня Россия, Иран и Китай обеспокоены аналогичными проблемами безопасности, связанными с управляемыми Западом конфликтами и расколом в своих регионах. География РИК состоит из относительно больших территорий с очень разнообразным этническим составом. Это многообразие нередко использовал Запад — создавая и финансируя сепаратистские группировки — для дестабилизации политических режимов.
Примеров тому множество: так, например, Россия столкнулась с чеченским конфликтом, который был завершен решительной победой над сепаратистскими элементами, хотя и дорогой ценой. В Китае мусульманская «карта» была разыграна для дестабилизацию западных регионов через поддержку уйгурских сепаратистских групп, которые совершали многочисленные террористические атаки на территории континентального Китая.
Аналогичным образом, иранская «мозаика» из персидских, азербайджанских, курдских, лурийских, арабских и белуджских этнических групп стала отличной мишенью для сепаратизма как инструмента для дестабилизации центральной власти.
В 1980-х годах бывший советник по национальной безопасности США Збигнев Бжезинский выступал за концепцию «Дуга кризиса», которая должна была расколоть большинство стран на границе с Китаем и Советским Союзом путем поддержки религиозных и этнических сепаратистских формирований.
Помимо проблем безопасности, связанных с деятельностью сепаратистов, существуют также вопросы экономической безопасности, а именно, контроль над важнейщими морскими артериями, включая Малаккский, Ормузский и Баб-эль-Мандабский проливы. Эти критически важные водные маршруты могут быть взяты под контроль, чтобы пресечь поставки энергоносителей и торговлю между Китаем и странами Персидского залива. Для устранения этих угроз Россия, Иран и Китай регулярно проводят военно-морские учения.
США не желают терять контроль над Персидским заливом
В настоящее время в Западной Азии насчитывается более 60 западных военных баз или объектов, на которых дислоцировано порядка 50 000 американских военнослужащих. Вашингтон утверждает, что такое масштабное военное присутствие необходимо для обеспечения «безопасности и процветания» региона, но последние события говорят о том, что они находятся там в первую очередь для поддержания гегемонии Запада.
Соединенные Штаты десятилетиями осуществляли так называемую «морскую безопасность» Персидского залива. При этом Объединенные морские силы (CMF) под эгидой Североатлантического альянса присутствуют в водах Юго-Западной Азии с 1983 года, в одностороннем порядке осуществляя контроль за перевозками и даже предпринимая враждебные действия против таких «государств-мишеней», как Ирак и Сомали.
Следует отметить, что альянс CMF несет ответственность за безопасность четырех водных бассейнов в Западной Азии: Красного моря, Персидского залива, Аравийского моря и Аденского залива.
Китай вступает в борьбу как «справедливый посредник»
Китайская политика в Западной Азии, основанная на инициативе «Пояс и путь» (ППД), с дипломатической точки зрения начала вырисовываться с января 2016 года, после того как председатель КНР Си Цзиньпин посетил Египет, Саудовскую Аравию и Иран — три страны, находящиеся по разные стороны межконфессионального конфликта, спровоцированного незаконным вторжением США в Ирак (2003 год).
Визит председателя Си состоялся в тот момент, когда саудовско-иранские отношения переживали не лучшие времена: Эр-Рияд совершил показательную казнь саудовского шиитского проповедника Нимра Бакира аль-Нимра за несколько дней до приезда китайского лидера в регион. Это событие вызвало протесты в Иране и привело к разгрому посольства Саудовской Аравии в Тегеране и окончательному разрыву дипломатических отношений между двумя крупнейшими государствами Персидского залива.
Однако благодаря дружественным и все более тесным экономическим отношениям со всеми тремя государствами Китай смог стать надежным посредником. Пекин координировал свои действия с каждым из них по отдельности и постепенно договорился о заключении всеобъемлющего стратегического партнерства.
В апреле 2022 года Председатель Си предложил Глобальную инициативу по безопасности (GSI), основанную на принципах Устава ООН и являющуюся основой международного права, которое долгое время игнорировалось странами Запада. Несмотря на примирительное отношение Пекина к Западу как в этой, так и в других своих инициативах, его тон стал более резким. Постепенно Китай осознал, что взаимодействие с Западом для разрешения кризисных ситуаций в Западной Азии, в действительности порожденных атлантистской политикой, является занятием бессмысленным и бесполезным.
Новая позиция Китая, заключающаяся в том, что «народы Ближнего Востока [Западной Азии] являются хозяевами собственной судьбы» и что «именно они должны играть ведущую роль в вопросах безопасности региона», была впервые озвучена госсоветником и министром иностранных дел Китая Ван И на втором Форуме по безопасности Ближнего Востока. Он был организован Китайским институтом международных отношений в Пекине в сентябре 2022 года.
Эта позиция была повторно озвучена Председателем Си в декабре того же года во время его выступления на китайско-арабском саммите в Эр-Рияде, где лидера КНР встретили с большим энтузиазмом. В отличие от Соединенных Штатов и Евросоюза, Китай проводит беспристрастную дипломатическую и экономическую политику в отношении всех стран Западной Азии. Поэтому он имеет все возможности для того, чтобы выступать в качестве «добросовестного регионального посредника».
Для Китая, который импортирует из-за рубежа сырую нефть в объеме более двух третей от своих потребностей, беспрепятственный доступ к богатому энергоресурсами Персидскому заливу представляет особый интерес с точки зрения национальной безопасности, и поездка Си ясно дала это понять.
Посредничество Москвы
Москва сумела зарекомендовать себя в качестве надежного посредника при урегулировании конфликтов в регионе Персидского залива. Она, как и Пекин, прекрасно понимает, что бесполезно полагаться на помощь Запада в обеспечении мира и стабильности на Ближнем Востоке. Впрочем, как и в любой точке земного шара.
В июле 2019 года Россия представила членам Совбеза ООН (СБ ООН) «Концепцию коллективной безопасности в зоне Персидского залива», а затем более детальное соглашение представителям арабских государств, Ирану, Турции, пяти постоянным членам СБ ООН, ЕС, Лиге арабских государств и БРИКС.
Вполне предсказуемо, что данная инициатива не получила всесторонней поддержки со стороны западных держав и их региональных союзников, которые расценили включение Ирана в эту программу как отказ от своей цели по изоляции и ослаблению Тегерана. Однако, несмотря на эту неудачу, Москва продолжает активно вести дипломатическую работу в регионе, в том числе участвуя в Астанинском процессе, направленном на урегулирование сирийского конфликта.
Инициативы Ирана
Во время правления 45-го президента Соединенных Штатов Дональда Трампа Вашингтон попытался создать антииранское «арабское НАТО», куда должны были войти Израиль и некоторые суннитские государства, тогда как Россия настаивала на создании новой архитектуры безопасности в Персидском заливе.
Иран на протяжении многих лет работал над созданием единой системы безопасности со своими соседями по Персидскому заливу и в первую очередь с Саудовской Аравией. Бывший президент Ирана Акбар Хашеми Рафсанджани в 1997 году подписал соглашение о безопасности и сотрудничестве с тогдашним наследным принцем Саудовской Аравии Абдаллой бин Абдулазизом, которое действовало вплоть до 2005 года.
Карта зоны проведения операций объединенных морских сил (ОМС) под командованием Североатлантического альянса на водных артериях Западной Азии. Photo Credit: The Cradle.
Однако после вторжения США в Ирак в 2003 году в регионе образовалась непреодолимая межконфессиональная пропасть, в результате чего Саудовская Аравия оказалась в прямой конфронтации с Ираном. Этот конфликт был описан как «шиитский полумесяц» против «суннитского треугольника». Но, даже несмотря на разрыв дипломатических отношений в 2016 году, Иран продолжает добиваться и продвигать инициативы по урегулированию конфликта и укреплению совместной безопасности.
В сентябре 2019 года президент Ирана Хасан Роухани на Генеральной Ассамблее ООН инициировал проект Hormuz Peace Endeavor (HOPE), целью которого должно было стать объединение прибрежных государств Персидского залива, а также Ирана и Ирака вокруг общей основы безопасности, свободы судоходства и экономического сотрудничества. Однако в связи с постоянными нападками США на Иран эта инициатива оказалась невыполнимой.
Необходимо отметить, что убийство американцами командующего иранскими силами «Аль-Кудс» Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Касема Солеймани произошло в иракской столице Багдаде 3 января 2020 года, когда он вез послание верховного лидера Ирана Али Хаменеи премьер-министру Ирака. В этом документе содержался ответ на требования Саудовской Аравии. Тогдашний премьер-министр Ирака Адиль Абдул-Махди выполнял роль посредника в переговорах между Тегераном и Эр-Риядом.
Нынешний президент Ирана Эбрахим Раиси продолжает оказывать поддержку HOPE, добившись важных успехов, после того как Тегеран и Эр-Рияд восстановили дипломатические отношения и возобновили работу посольств. Напомним, что их дипломатическое представительство было понижено после саудовско-иранского кризиса 2016 года.
Причины изменения статуса Саудовской Аравии
Следует признать, что изменение внешней политики Саудовской Аравии и ее неожиданные разногласия с Вашингтоном на самом деле накапливались уже давно, ожидая лишь подходящего момента.
Страны ССАГПЗ осознали, что «арабская весна» не привела ни к чему, кроме как к региональному расколу и истощению жизненно важных национальных ресурсов. До сейсмических событий 2011 года влиятельные региональные игроки — такие как Катар, Турция, Иран, Сирия, ОАЭ и Египет — были втянуты в опасные враждебные отношения без каких-либо положительных эффектов.
Хотя услужливость и богатство Эр-Рияда и Абу-Даби всегда приветствовались США для дестабилизации ситуации в Сирии, Ливии, Йемене и Иране, их собственные политические и экономические интересы не были первостепенными для Вашингтона.
В то время как сирийский кризис начал сходить на нет благодаря вмешательству и посредничеству России, саудовцы и эмиратцы увязли в дорогостоящей войне в Йемене, которая продолжается уже восьмой год.
Кроме того, экономические интересы стран Персидского залива и Вашингтона начали заметно расходиться после начала военного конфликта на Украине в феврале 2022 года. Тогда страны ОПЕК+ решили ограничить добычу нефти для поддержания высоких цен на нее вопреки желанию США и Евросоюза.
Короче говоря, Соединенные Штаты, давно пытающиеся уменьшить свою зависимость от ближневосточной нефти и потратившие десятки лет на создание своей сланцевой промышленности, практически не имеют энергетической синергии с производителями Персидского залива, чьи интересы на нефтегазовом фронте все чаще пересекаются с Россией и Китаем.
«Сегодня США больше не являются энергетическим партнером Саудовской Аравии, скорее они превратились в конкурента. На их место пришли Москва и Пекин, которые стали важнейшими партнерами Эр-Рияда», — пишет аналитик Мохаммад Салами.
Ближний Восток без США и Запада
Всевозможные дипломатические инициативы России, Ирана и Китая в области безопасности достигли окончательной зрелости в ходе спецоперации на Украине, когда отношения между странами начали меняться кардинальным образом, обнажая врожденные уязвимости однополярного западного мира.
Доверие к Соединенным Штатам со стороны их давних союзников на Ближнем Востоке было утрачено, влияние Вашингтона стремительно ослабевает, да и доллар — мировая резервная валюта — находится под ударом. Поскольку перед Западной Азией и остальным миром по-прежнему стоит ряд сложных проблем, включая непрекращающиеся конфликты и экономическую нестабильность, появление новых игроков и миротворческих инициатив предлагает быстрый и крайне важный путь к региональной стабильности.
И хотя пока неизвестно, как именно евразийские державы повлияют на формирование будущей безопасности Персидского залива, совершенно точно можно сказать следующее: региональные государства постепенно сворачивают свои конфликты с помощью новых посредников; их коллективные и внутренние интересы сосредоточены на экономике и развитии; примирение стало обязательным условием для всех. При этом ни один из этих приоритетов не предусматривает астрономических военных расходов или присутствия западных вооруженных сил/баз, которые характеризовали «безопасность» Персидского залива в прошлые годы.
По мере того, как арабские государства Персидского залива начинают «испытывать» свои новые партнерские отношения и постепенно укреплять доверие друг к другу, настоящим, беспристрастным посредникам, таким как Россия и Китай, предстоит устранять пробелы в понимании и решать проблемы в случае возникновения инцидентов. Это должно произойти за столом переговоров, а не на арене военных действий, и сопровождаться торговыми сделками, способствующими взаимному росту благосостояния и развитию. В результате западные «гаранты» безопасности в зоне Персидского залива полностью утратят свою актуальность.
