Премьер-министр Грузии Георгий Гахария в комментарии журналистам по поводу августовской войны 2008 года говорил о европейском и евроатлантическом курсе страны. И заявил, что, несмотря на ряд трудностей, которые сами по себе были определенными препятствиями, Грузия беспрецедентно близка к своему историческому выбору. По его словам, на этом пути страна достойно выстояла перед всеми вызовами (да, конечно, очень достойно то, что мы потеряли территории, и население страны уменьшилось наполовину, нас вынудили уничтожить экономику и превратили в покорных рабов. Рабство – особенно достойное положение) и окончательно доказала, что готова к членству в альянсе. Выступая, премьер также подчеркнул, что правильную политику, осуществленную Грузией на пути стремления в евроатлантические структуры, западные партнеры оценивают по достоинству, что ясно видно в заявлениях поддержки, распространенных в последний период американскими конгрессменами. Однако премьер не уточнил, в чем конкретно видно и отражается поддержка Грузии Вашингтоном, или какие шаги могут быть предприняты в будущем для того, чтобы страна была более или менее защищена от ими же придуманной «российской угрозы»…
Для справки: конгрессмен-республиканец Соединенных Штатов Америки Адам Кинзингер на состоявшейся недавно международной онлайн-конференции заявил, что время Грузии стать полноценным членом НАТО. За этим заявлением во власти разу же последовал ажиотаж, но в медиа мало освещалась та часть заявления, в которой конгрессмен говорит, что оккупация одной трети территорий не должна стать препятствующим фактором для интеграции страны в евроатлантические структуры. Вот, на этом фоне нам премьер заявляет, что Грузия беспрецедентно близка к своему историческому выбору…
Что в нынешней ситуации означает заявление премьера о полной готовности Грузии к членству в НАТО, и что на фоне всего этого значит указание Кинзингера, что «оккупация не должна быть препятствием для интеграции»? По этому и другим важным вопросам беседует генерал-лейтенант Гурам Николаишвили.
— Премьер Гахария недавно заявил медиа, что Грузия, как никогда, готова к вступлению в североатлантический альянс., что, оказывается, видят и ценят и наши западные партнеры. Со своей стороны, определенные политические круги на Западе, в основном, деструктивные политические группы, уже в который раз нам говорят, что об интеграции мы должны думать без Абхазии и Самачабло. Недавно и Кинзингер сделал подобное заявление. Что вы думаете обо всем этом, какие политические расчеты могут быть за этим, и что это нам принесет?
— Думаю, риторика, что якобы Грузия с каждым днем все ближе к НАТО, и это является результатом осуществленной властью правильной политики, помимо всего прочего, стало своего рода индикатором слабости и бездумности этой власти. Что я имею в виду? То, что, несмотря на безрезультативность этой пропаганды, с точки зрения внутреннего потребления, у правящей команды ничего более оптимального не осталось, чтобы сказать народу. Это, ни много — ни мало, означает то, что власть политически обанкротилась, и не только власть, а целиком тот спектр, который уже 15 лет ведет своего рода гонку на пути верности стремлению в евроатлантические структуры. Что касается конкретно заявления премьера о полной готовности Грузии к членству в альянсе, он уже в который раз «обрадовал» общество, что Грузия, как никогда, близка к НАТО, и, если не сегодня, то завтра, нас обязательно примут. Во-первых, Гахария – председатель правительства, и он, как минимум, должен понимать, что любое его слово несет особую политическую нагрузку. Во-вторых, можно ли, чтобы должностное лицо столь высокого ранга делало заявление, не приводя при этом ни одного аргумента?! Пусть назовут хотя бы одно статистическое данное, которое бы подтверждало, что мы продвинулись вперед, скажем, в плане обороноспособности или улучшения вооружения… Во всех компонентах полный регресс, и о какой готовности речь? Между прочим, риторику, что обязательно станем членами НАТО, мы слышим с 1994 года, когда была задействована программа «Партнерство ради мира». Вот, с того периода нам и обещали американцы, что до 1998 года, самое позднее – до 2000 года, примут нас в альянс. Но как потом развивались события, мы все знаем. Сначала в качестве причины приводили то, что здесь были размещены российские военные базы, затем, когда базы вывели, нам говорили, что нужно провести демократические реформы. Затем – что нужно провести свободные выборы… Словом, обещание осталось обещанием, а причины его невыполнения не закончились…
— Годы назад, когда нам называли конкретные сроки принятия в альянс, этот вопрос действительно стоял в повестке дня, или и тогда все заверения служили определенным политическим целям?
— Вспомню один факт. 22 апреля 1994 года я и тогдашний министр иностранных дел Александр Чикваидзе были в кабинете у Эдуарда Шеварднадзе для обсуждения ряда вопросов. Помню, стоял стол в форме латинской буквы Т – я сидел справа, Чикваиде – слева, посередине, естественно, президент. Чикваидзе начал говорить и убеждал Шеварднадзе, что НАТО готова принять Грузию, что он уже разговаривал с руководством, и они, дескать, обещают. После короткой паузы Шеварднадзе стукнул по столу и сказал, что из этого ничего не получится. Я очень удивился. В правящей команде был совершенно иной настрой и иные ожидания… Спустя два дня, мы отправились на саммит НАТО, и там было официально объявлено, что мы присоединились к проекту «Партнерство ради мира». Услышали мы и много обещаний…
Почему я сейчас обо всем этом рассказываю. Сначала же, когда еще только на кулуарном уровне начались разговоры о том, что Грузия станет членом североатлантического альянса, в высших политических эшелонах к этому относились несерьезно. То есть, президент, главнокомандующий страны не верил, что этот вопрос встанет серьезно. И не верил потому, что адекватно оценивал существующую политическую конъюнктуру. А сегодня мы видим, что, начиная с премьера, заканчивая президентом и председателем парламента – все бросают слова на ветер. И с высоких трибун лгут так, что даже формально не задумываются об убедительности этой лжи.
— В тот день, когда Гахария говорил о готовности к членству в НАТО, американский конгрессмен Адам Кинзингер на одной из онлайн-конференций подчеркнул, что оккупация не должна быть препятствием для вступления Грузии в НАТО. То есть, по его мнению, Грузию должны принять бе оккупированных территорий, значит, мы должны официально отказаться от части нашей земли. Как вы думаете, означают ли разговоры власти о том, что у Грузии нет иного пути, как в альянс, согласие вступить в военный блок без Абхазии и Самачабло?
— Ни с Абхазией и Самачабло, ни без них нас в НАТО никто не примет, это уже было сказано устами канцлера Германии Ангелой Меркель. Однако в данном случае главное не это. Главное – само отношение к той стране и народу, которые со дня объявления независимости считаются единственным гарантом восстановления нашей территориальной целостности. Что касается Кинзингера, понятно, что он не выражает позицию высшей власти Америки, но, к сожалению, подобное заявление мы слышим не впервые. Помните, наверное, в свое время Андерс Фог Расмуссен сказал то же, и тогда за его словами последовала острая реакция в нашем обществе. Эти заявления – четкое демонстрирование того, что они даже теоретически не учитывают самую главную государственную задачу Грузии – восстановление территориальной целостности. Вообще, было бы хорошо, если бы журналисты задали бы господину премьеру вопрос – что он думает о членстве в НАТО без оккупированных территорий. Знаю, что в нынешней власти есть люди, которые в личных беседах говорят, что в данной обстановке это допустимо. Интересно, какого мнения глава Правительства обо всем этом…
— Часть экспертов предполагает, что манипулирование вопросом принятия Грузии в НАТО без Абхазии и Цхинвальского региона со стороны Запада служит тому, чтобы раздражать Россию. Существует ли в сегодняшней ситуации реальная опасность того, что Кремль станет активно действовать на юге?
— В сентябре Россией запланированы грандиозного масштаба военные учения «Кавказ-2020», которые, по официально информации, пройдут на множестве морских и сухопутных полигонов. В них примут участие около 150 000 военнослужащих, до 26 000 единиц военной техники, 404 летательных аппарата и 106 морских судов… Вот, это есть ответ Кремля на любую существующую и возможную угрозы, которые создает политический вектор противника.
Что касается угроз, то Грузия последние 15 лет, по своему политическому курсу и ориентации, является угрозой для самой себя, и это уже стало своего рода практикой. «Успешность» нашей власти определяется по тому, как ей удается служить чужим интересам в ущерб своим. Думаю, до тех пор, пока страна управляется таким аномальным подходом, угроза будет и с севера, и с юга, и с запада и востока. Потому необходимо объявить о военном нейтралитете, и чтобы страна была подальше от военных блоков. Кто-то скажет, что нам не дадут возможности для нейтралитета. Но это говорит группа финансируемых с Запада политиков, которые осуществляют интересы спецслужб другого государства. Таких людей нужно либо выдворить из политического спектра и, вообще, из страны, либо расследовать их деятельность. И я уверен, что многие даже будут заслуживать ареста. Однако в условиях нынешней власти у меня нет иллюзий подобных перемен. Если говорить об иллюзиях, нужно, прежде всего, иметь в виду, что обе силы – «Мечта» и «националы» — должны навсегда отойти от рычагов правления страной, и для подобных антигосударственных субъектов места в политическом спектре уже появиться не должно.
Беседовал Джаба Жвания
