Очень много пищи для размышлений предоставила встреча президента России Владимира Путина с журналистами ведущих СМИ стран-участниц БРИКС, приуроченная к открывающемуся во вторник саммиту объединения в Казани. Ведущий этого мероприятия Дмитрий Киселёв так подвёл его итоги:
— БРИКС не антизападная организация, а просто не западная;
— в сотрудничестве с БРИКС заинтересованы тридцать государств;
— вопрос о единой валюте не созрел, но нужен надёжный обмен финансовой информацией, фактически аналог, а также более широкое использование национальных валют;
— США опоздали [в «сдерживании» Китая] на пятнадцать лет;
— никто не лезет в отношения других стран внутри БРИКС, но мы ко всем относимся бережно, а победа будет за нами.
О роли и месте БРИКС в мироустройстве, его настоящем и будущих перспективах в свете сказанного нашим лидером, рассуждает обозреватель REX Владимир Павленко.
«На протяжении всей встречи Путин очень тонко, но последовательно проводит мысль о том, что всё происходящее в мире, все перемены, связанные с формированием многополярности и новых центров влияния, альтернативных Западу, – это объективный процесс, который не зависит от чьего бы то ни было желания. Или нежелания. Это объективный фактор, отражающий реалии динамики экономического развития, которые в последние четверть века развернулись до диаметральной противоположности от того, что наблюдалось ещё в конце прошлого столетия. Расширяющийся БРИКС обошёл переставшую быть «большой» семёрку наиболее развитых стран Запада, и образовавшийся разрыв в пользу не-Запада по основным показателям – территории, численности населения, удельного веса в мировом ВВП и т.д., продолжает углубляться. Это – главный президентский тезис», – отмечает эксперт.
«А вот все противоречия и кризисы, которыми наполнен современный мир, – обсуждался палестино-израильский конфликт, обсуждалась ситуация внутри и вокруг Украины, в мировой экономике и т.д., – это продукт субъективной интерпретации этих процессов их участниками в русле соответствующим образом понимаемых национальных интересов. Единственно, куда участники встречи не стали углубляться, – противоречия в АТР, узлами которых служат Корейский полуостров, Тайваньский пролив, Южно-Китайское море (ЮКМ). Но предложенный Путиным методологический подход, безусловно, распространяется и туда. В рамках объективного фактора все противоречия могут быть решены, для этого просто нужно установить всеобщие, равные для всех правила игры, без изъятий и «исключительных» исключений для тех, кто, по Оруэллу, считает себя «более равным, чем остальные». Президент несколько раз говорит об «универсальности» тех или иных процессов и тенденций. Этому и должны служить мировые, глобальные институты, но они, с поправкой на субъективный фактор, этому не служат. Потому, что перемены в мироустройстве, которые объективно происходят, Западу субъективно не по нутру, так как лишают его эксклюзивного положения мирового гегемона», – подчёркивает политолог.
«Конкретные примеры по тексту стенограммы. Путин напомнил динамику формирования БРИКС. РИК – Россия, Индия, Китай, БРИК, БРИКС – и нынешний его расширенный формат уже «десятки», в которую в очередь выстроились ещё тридцать стран. И это говорит о БРИКС как организации мирового большинства, это словосочетание звучало неоднократно. Уточним: «первый» БРИК сформировала стержневая компания Уолл-стрит – Goldman Sachs; её ведущий аналитик Джим О’Нил взял для этого четвёрку самых быстро развивающихся экономик. То есть это была единица отчётности и база для формирования «двадцатки», в которую добавили ещё несколько стран. Поскольку «двадцатка» создавалась под мировой кризис 2008-2009 годов, когда она и вышла на поверхность, задача ставилась встроить страны БРИК в фарватер Запада, ибо ядро «двадцатки» — это десятка совета директоров базельского Банка международных расчётов (БМР). Что тогда произошло? Россия и Китай предложили свой сценарий преодоления кризиса, несовместимый с западным. Субъективные интересы западных «статистиков», указавших на БРИК как на «пристяжных», легализующих западное доминирование, натолкнулись на встречную коллективную волю, прежде всего России и Китая. Уже в июне 2009 года, через два с половиной месяца после того, как на лондонском саммите «двадцатки» пути разошлись, главы БРИК собрались в Екатеринбурге и превратили его в полноценную организацию, а в 2011 году к четвёрке добавилась «С» — ЮАР, и получилось БРИКС. То есть в планах Запада нашим странам отводилась одна роль – укрепления однополярного миропорядка, а мы сами выбрали себе другую – путь строительства глобальной альтернативы,» – напоминает Павленко.
Как тут не вспомнить предупреждение главы советского Наркоминдела Георгия Чичерина о том, что британские элиты всегда стремятся оседлать поднимающиеся мировые силы и возглавить их, чтобы «обезвредить», направив в выгодное себе русло.
«Я уже много раз говорил, хочу ещё раз подчеркнуть, что российско-китайское взаимодействие на международной арене, безусловно, является одним из ключевых факторов стратегической стабильности в мире», — сказал Путин на встрече.
«Это действительно так, но это – прямой результат того выбора. Потому, что когда он делался, мировой «осью» считалась связка США и Европы, и весь кризис, и пути выхода из него подбирались такие, чтобы максимально укрепить эту связку на вечные времена. А всех остальных поставить в подчинённое ей положение, – уточняет Павленко, – Если бы можно было «отмотать» назад и отменить проект, которым запускался кризис, заменив «глобальную демократическую революцию» международным консенсусом эволюционного, поступательного развития, многие из нынешних проблем никогда не встали бы в повестку дня. Мир бы, словами Путин, не «задумывался, стоит ли использовать доллар, если США по политическим соображениям ограничивают его использование в качестве универсальной международной расчётной единицы». А странам БРИКС бы не потребовалось говорить о «пуле резервных валют» и собственных, альтернативных институтах во главе с Новым банком развития (НБР) БРИКС», – напоминает политолог.
Другой пример – ближневосточный конфликт.
«У нас традиционная позиция ещё со времён Советского Союза, которая заключается в том, повторяю ещё раз, что главный способ решения палестинской проблемы – создание полноценного Палестинского государства», — говорит Путин.
«Почему в Израиле с этим не согласны? Потому, что оперируют понятиями стратегической глубины – пределов запаса прочности при внешней агрессии. Один из известных израильских военных экспертов как-то сказал, что они могут выиграть сто войн, но проиграть сто первую и на этом прекратить существование. Добиваясь увеличения стратегической глубины, Израиль и осуществляет те захваты, которые не признаются мировым сообществом. Непризнание Палестины – из этого же ряда. Но! Опять вопрос субъективного выбора. Вот эта логика – она именно «глубинная», не только в прямом, но и в переносном смысле. Израиль видит себя не «обычной» страной, а символическим, наделённым исторической миссией форпостом Запада на Ближнем Востоке во враждебном окружении. Надо ли говорить, что это субъективный взгляд на объективные проблемы, который отражает интересы не еврейского народа, а еврейских элит, причём, не только израильских, но и лобби в других странах, прежде всего в США. Чтобы принять путинскую, российскую, а также китайскую и всего глобального Юга логику урегулирования через создание Палестинского государства, следует отойти от интересов элит, которые продиктованы общим западным проектом мирового господства, – подчёркивает Павленко, – Тем более, что в радикальной версии это – финальный, эсхатологический проект Конца Времён, на пути к достижению которого, зашифровав его под реализацию Божьего Промысла, его закулисные «толкачи» планируют пролить реки крови. Если языком эзотерики, то нынешние события в Газе и вокруг Ирана как нельзя лучше доказывают проектную преемственность пресловутого «Третьего храма» — Третьему рейху. Это – звенья одной проектной цепи, как бы кое-кто ни спекулировал на холокосте».
«Ну, и главное:
«…Все наши так называемые традиционные ценности и китайской культуры, и христианской культуры, и исламской культуры, по сути, если прочитать, перевести с одного языка на другой, – это одно и то же. …Нужно, чтобы люди это осознали, поняли. Нет врагов, есть только друзья и единомышленники», — говорит президент, подчеркивая универсальную роль БРИКС как мирового клуба, открытого для всех, а не только для «избранных».
Казалось бы, очевидная истина. Но кому-то она настолько не по нутру, что для разрушения такой модели международных отношений в узких корпоративных интересах западные элиты пошли на беспрецедентную подмену собственных ценностей, которая собирательно характеризуется концепцией Герберта Маркузе из Франкфуртской философской школы о «Великом Отказе» от христианства. От которого, если отказываешься, то заключаешь союз с дьяволом, ему и присягая. Это – метафизика западного проекта, но если вернуться к теме мироустройства, то самое время вспомнить разработку Римского клуба – «десятирегиональную модель» Месаровича – Пестеля, которую Сэмюэль Хантингтон в своей теории «столкновения цивилизаций» охарактеризовал как «The West vs. the Rest» (Запад против всех остальных). Суть предложений БРИКС – вернуться к «десятирегиональной» модели как равноправному глобальному взаимодействию, отказавшись от этого уточнения Хантингтона, превращающего её в «9+1», девять периферий вокруг единого центра, «цветущего сада», по Жозепу Боррелю, окружённого «джунглями»», – заключает эксперт.
Подводя итог, Владимир Павленко делает вывод.
«Итак, обобщим то, что развело между собой БРИКС и «семёрку», вызвав к жизни соревновательный характер взаимоотношений между ними, в котором Запад всё более проигрывает. Это постоянное стремление Запада, провозгласив вслух идеи равноправия («устойчивого развития»), созвучные объективным чаяниям народов, явочным порядком вносить в них довороты и поправки на интересы собственных, западных элит, разменивая идеал единого человечества на колониальную эксплуатацию слабых сильными. Осознание мировым большинством глобального Юга именно этой коллизии и двинуло его массовым порядком в БРИКС, в котором объективные тенденции не расходятся с субъективными политическими интересами. Поэтому с нетерпением ждём казанский саммит, на котором продолжится оформление глобальной альтернативы, явно претендующей на то, чтобы со временем стать мейнстримом», – резюмирует обозреватель REX.
Автор: Павленко Владимир
