Запад стремится ввести свой «миротворческий» контингент из стран НАТО в Закавказье якобы для помощи в урегулировании отношений Еревана и Баку. Об этом заявил директор ФСБ России Александр Бортников на заседании Совета руководителей органов безопасности и спецслужб СНГ. «Американцы и европейцы явно не заинтересованы в установлении стабильности в Закавказье. Склоняя Ереван к затягиванию переговоров с Баку.
Запад пытается возглавить процесс азербайджано-армянского урегулирования и добиться размещения в регионе собственного «миротворческого» контингента – де-юре под эгидой ООН, а де-факто натовской. По его же словам, «на возможный характер такого «миротворчества» указывает уже то, что развёрнутая на границе Армении и Азербайджана так называемая независимая гражданская наблюдательная миссия ЕС ведёт разведдеятельность в интересах конкретной страны НАТО против России и наших партнёров». Кроме того, он отметил, что «в обмен на льготные поставки вооружений и гарантии безопасности Запад добивается от армянского правительства выхода из ОДКБ, что поставит Ереван в ещё большую зависимость от Североатлантического альянса в вопросах его дальнейших отношений с Баку».
Такая диагностика политики Армении со стороны Бортникова звучит как политический приговор. Но насколько реален изложенный им сценарий действий Армении? Если анализировать политику кабинета Никола Пашиняна на карабахском направлении с момента его прихода к власти в Армении в мае 2018 года, то просматривается несколько последовательных этапов его действий. Сначала следовали противоречивые заявления по статусу Нагорного Карабаха, вплоть до тезиса «Карабах – это Армения и точка». Потом с началом второй карабахской войны из Еревана стали звучать обвинения в нежелании ОДКБ защитить её от Азербайджана. При этом замалчивался тот момент, что сама Армения так и не признавала государственность Нагорного Карабаха. После этой войны Пашинян говорил о предвзятости ОДКБ и бесполезности участия Армении в этой организации. В мае 2013 года он заявил: «Не исключаю, что Армения может принять решение о приостановлении или заморозке членства в ОДКБ».
Так рождался тезис о появлении для Армении новых серьёзных вызовов для её национальной безопасности. В декабре прошлого года секретарь Совета Безопасности Армении Армен Григорян сообщал, что Ереван рассматривает вариант статуса внеблокового государства, но с трендом в сторону евроинтеграции. В таком контексте подавалось появление в Армении наблюдателей ЕС на границе с Азербайджаном, хотя чётко очерченной границы между двумя странами до сих пор не существует. Это был сигнал ЕС, что Армения дистанцируется от России в обеспечении своей безопасности. Но поскольку в представлении Еревана внешние угрозы для страны остаются, обозначался и сценарий дальнейших действий: от внеблокового государства к вступлению в НАТО. В такой ситуации подписание мирного договора между Арменией и Азербайджаном в принципе возможно, но только на западной платформе, чего не приемлет Азербайджан. Более того, он блокирует и нормализацию отношений Армении с Турцией, являющейся членом НАТО, хотя Пашинян в интервью The Wall Street Journal говорил об «особых отношениях армян с народами Азербайджана и Турции».
Очевидно, что военно-политическая переориентация Еревана в сторону Запада в ситуации ожиданий внешней нестабильности, вновь реанимирует лозунг «защитите Армению». Но по факту влияние НАТО в Закавказье слабовато. Армения может понадобиться альянсу не как член, а как точка, как оператор, куда в случае необходимости можно будет перебросить войска. Надо полагать, что именно это имеет в виду Бортников, говоря о стремлении НАТО закрепиться в Закавказье. В свою очередь, это и признание того, что ситуация в регионе уже переходит из конкуренции в конфронтацию, и в этом значительное место отводится сейчас Армении, а не Грузии, которая осознала истинные намерения западных партнёров. Но в широком контексте дестабилизация Закавказья будет иметь пагубное воздействие и на Россию, в особенности на её границах на Северном Кавказе, Средней Азии и вообще, по всему периметру южных границ. Поэтому пора от диагностики переходить к конкретным действиям.
Станислав Тарасов
